— Любить… но кого же?[21].. — на истории я написала Дашке записку, она прочитала и дописала:
— На время — не стоит труда.
— А вечно любить невозможно… — ответила ей, и после записками мы стали обмениваться чаще.
Имя Саши я не произносила даже про себя. Мама звонила им, я пряталась в комнате, закрыв все двери и включив музыку на полную мощность, чтобы не слышать ни слова. Перехватывало горло, сердце проваливалось в желудок, при этом почему-то бешено начинала представлять, как раскованно танцую на Сашиных глазах с кем-то другим, желая сделать Саше больно.
Ненавижу! Ненавижу! И не могу простить.
После звонка мама пришла в комнату и сказала:
— Тетя Тоня жаловалась, что Саша чуть ли не на колы стал учиться, — я напрягала все силы, создавая преграду между собой и этой информацией. — Ставится вопрос об его отчислении!
— Его не отчислят, — отрезала я.
Это было бы слишком хорошо для меня.
— А дядя Саша, — продолжала мама. — Купил какую-то дорогую штуку к его компьютеру, не запомнила какую… И еще они собираются в Арабские Эмираты.
Меня трясло от ненависти.
Я желала действий, тусовки, громкой музыки, смеха, ни о чем не думать. Никаких чувств.
«Уважаимые родители не верьте нечему что скажет учитель. Все это ниправда!» — было написано на парте в кабинете математики, подпись: ТК.
— Кто это писал? — спросила у девчонок.
— Тима, наверное, у них скоро родительское собрание.
Я исправила ошибки и дописала: «ТК, ты русский плохо знаешь. Р». Но тут он объявился сам.
— Тима! Тима! — закричали девчонки. — В твоем послании нашли ошибки!
— Я русский вообще не знаю, — Тима засмеялся, подошел, девчонки его окружили.
И тут Валька, обратилась ко мне:
— Рихуль, подай рюкзак! — Тима удивленно посмотрела на нее, затем на меня:
— Как она тебя назвала? — его голос звучал осторожно, не так, как с другими.
— Рихуль, — ответила ему мягко, но посмотрев прямо в глаза.
— Или Хурель, — влезла Люба.
— Нет. Рихуль, — поправила её, не отводя взгляда.
Глаза у него голубые-голубые, а у меня черные-черные. И только через несколько секунд опустила взгляд.
— Я лучше пойду, — Тима, всегда такой беззаботный, вдруг смутился.
— Твой Тима — идиот! — возмущалась мама. — Я видела его сегодня! Зачем с таким связываться?
— И бабник к тому же…
Я замечала странную особенность: точность снов. Прямо по датам. Если видела Тиму или знала, что он видел меня, в снах был Тима. Если в школу приходил Паша, то снился Паша, причем факт, что он приходил, я могла узнать на несколько дней позже. А иногда во сне появлялся ОН.