Вейн была одна в огромной пустой комнате. В голове её творилось нечто невообразимое, с чем она никак не могла справиться. Эти томные мысли наваливались на неё тяжёлой грудой, желая раздавить и просто уничтожить. Её тонкие пальцы прикоснулись к холодному стеклу, запотевшему от вечернего тумана. Холодно…. Могла бы она сказать, но промолчала, оставив неприятную мысль у себя в голове. Она терпит холод, но не любит его. Даже малейшее дуновение холодного ветерка её напрягает. Нахождение, это заключение в стенах моего мира под названием Кёллерспот, лишает её всякой возможности на жизнь, которой привык жить человек. Я не понимал, зачем мне она, зачем мне держать её здесь, ведь что сможет донести до мира с завязанными глазами? В этом городе у людей нет желания верить во что-то особенное. Я долго слушал, как бьётся её сердце за дверью, которая разделяла нас. Я слышал её тихое дыхание, что робко прорезала воздух теплом, жизнью. Человек для нас ничего не значит, а его жизнь всего лишь способность реализовать свои способности на нём, окутав пеленой его же страхов, забрав то, что поддерживает в нём жизнь…. Украсть его драгоценную душу. Смотря на людей, я не вижу их лиц, вместо них я желаю видеть их души, которые заперты в их телах, точно в сосудах. Смотря на Вейн, я вижу её лицо, эти голубые глаза…. Я пытаюсь увидеть её душу, но не могу, наверное, лишь по тому, что для меня хоть кто-то стал живым существом, в котором я могу видеть не только средство пропитания, но и живое сознание. Замерев, она наблюдала, как туман сгущается у ворот поместья, укутывая его пышным одеялом, но внезапно она вздрогнула ещё от большего холода, когда позади себя заметила мои серые глаза и непоколебимое каменное выражение лица. Обернувшись в мою сторону, она взялась обеими руками за тяжёлые бархатные шторы, свисающие грузом до самого пола. Она чувствовала себя в опасности.
— Если бы ты могла решать, смогла бы принять крайне сложное решение, которое тебя больше всего пугает?
Она промолчала, так и не поняв смысла моего вопроса.
— Вейн, я хочу, чтобы ты пошла со мной на бал, который состоится через уже через два часа.
Её глаза засверкали от изумления.
— Я…. Я могу пойти с тобой, если ты хочешь. Но я чувствую, что в этом есть подвох, — её голос звучал крайне неуверенно.
Губы мои растянулись в довольной улыбке.
Тело её вздрогнуло одновременно и от холода и от неизведанного страха неизвестности.
— Демоны, — тихо прошептала она, выпустив из своих рук шторы, которые держали её в реальности.
— Ты можешь не бояться за свою жизнь. Печать не позволит им даже приблизиться к тебе.