- Испугался? — спросил «немец».— Я сам, брат, боюсь. Привыкаю. Чего глаза выпучил? Клара, включи приемник. Любопытное выступление. Включи, послушай! Последние установки.
Тетя Клара включила «Телефункен», раздался щелчок, и загорелась зеленая лампа настройки — «рыбий глаз». Через секунду из приемника вырвался рев. Рев заполнил все пространство в хатке. Грохот усиливался. И вдруг звуки смолкли. Заговорил человек. С надтреснутым голосом. Немец. Заговорил спокойно, вкрадчиво. Он произнес несколько фраз и внезапно заорал, точно ему всадили сзади вилку.
И опять как будто что-то взорвалось.
Оратор говорил долго.
Тетя Клара и человек в форме немецкого офицера внимательно слушали радио, изредка переглядываясь между собой.
— Кто это? — спросил я, когда затих очередной рев Гитлер,— просто ответила тетя Клара.
Слово «Гитлер» было для меня целым понятием, и странно было слышать, как говорил один человек. Кончался сорок второй год. Немцы вышли к Сталинграду. И жутко было слышать фашистов — казалось, она рядом, за стенами монастыря.
Затем заиграли марши. Звенели трубы. Гремели барабаны. Раздавались команды —там, где-то далекодалеко, маршировали, а под Воронежем от поступи немцев дребезжала пепельница на комоде.
Тетя Клара выключила приемник.
— Что он говорил? — спросил я.
Хвастался,— сказала тетя Клара и подула на руки, точно они замерзли.— Хвастался. Грозился.
Спать меня уложили на топчане. На мягкой перине, под теплым одеялом я разомлел и заснул беспробудно. Я
Встал чуть свет, потому что привык вставать с петухами. В домике уже никого не было. Я оделся, нашел полотенце и кусок пахучего немецкого мыла, вышел в сад.
На улице почему-то белым-бело, голые яблони, красные листья кленов, дубы и рябины поседели.
Иней посеребрил землю. Было звонко. И хотя стояла тишина, казалось, что земля звенела, как тонкая фарфоровая чашка.
«Предсказывают синоптики! — подумал я,—Обещают дождь — выпадает снег».
Возле огромных сооружений шевелились люди — парни лет по двадцати пяти, поджарые, голые по пояс Перепрыгивали через канавы. Как белки, взбирались на макеты пятиэтажных стен, легко и цепко подсаживали друг друга с этажа на этаж. Интересное упражнение — на карнизе дома замерли бойцы, целое отделение. Ужасно трудно прицепиться к стенке и не двигаться. Видно, затекли руки, бойцы спрыгивали на землю и делали разминку. Больше всех выстоял невысокого роста паренек, очень похожий на Толика Брагина, старшину нашей роты.
Захотелось с ними поупражняться. Нельзя — они проходят специальную подготовку, а я здесь гость, вольношатающийся.