— За курс обществоведения я отчитался. Оказывается, для этого понимания не требуется.
— А что, по-твоему, оказалось действительно полезным? — с интересом энтомолога, опускающего очередного жучка в морилку, поинтересовалась товарищ Камынина.
— Способность запоминать тексты любой степени осмысленности. Ровно на тот срок, который достаточен для сдачи экзамена.
На лице педагога появилась неподдельная радость.
— А ты, Юра, оказывается, не совсем безнадежен, — произнесла Валентина Павловна, тщательно протирая очки специальной замшевой тряпочкой, и бережно укладывая их в футляр.
— Пожалуй, я даже могу сказать, о чем ты предпочитаешь помалкивать.
Светличный выражением лица и позой выразил откровенный скепсис.
— Зря сомневаешься, Юра, — краешками губ улыбнулась товарищ Камынина. — Не ты первый, не ты последний…
Юра, все так же не говоря ни слова, продолжал заинтересованно разглядывать выведенного из равновесия учителя.
— Судя по темпам, с которыми ты набираешь словарный запас, ты уже успел разочароваться вообще во всех советских учебниках, — продолжила Валентина Павловна.
Светличный не выдержал:
— А чего они?! В большинстве случаев у нас так: чем меньше русское издание отличается от исходного текста, с которого его сдирали с дополнениями и искажениями, тем оно лучше.
Судите сами, Валентина Павловна: лучшие книги по металлу — это переводы либо с английского, либо с немецкого. Но Бернгарда, я имею в виду его двухтомник «Работа по металлу», все же лучше читать в подлиннике, потому как те, кто его переводил, и к станку-то наверное ни разу в жизни не подходила. Могу то же самое сказать и о школьных учебниках! Здесь лучше всего — немецкие, довоенные, хоть и воевали мы с ними.
— Да, — констатировала товарищ Камынина. — Педагоги уже отметили множество англицизмов в твоей речи. Впрочем, как и несомненную правильность и полноту ответов.
— Тогда объясните: на …зачем плохо переписывать хорошие книги. Фактически, уродовать их?
— Что, все подряд?
— Нет, — вынужден был согласиться Светличный. — Исключения есть. В частности, профессор Сапожников. Его перевод книги Веннина «Пороха и взрывчатые средства» — великолепен, чуть раньше по вашему совету я прочитал «Жидкий воздух» Жана Клода в переводе Зельцера. Неплоха техническая энциклопедия под редакцией Чудакова. Могу еще пять-десять книжек назвать, но что толку! Это же исключения!
— Хорошо. Я отвечу. Но единственный раз, — строго произнесла Валентина Павловна. Но почему-то при этом ее глаза искрились радостью.
— Сначала про обществоведение. Констатирую: вывод верен. Идеологические мантры следует воспроизводить, не озадачиваясь их смыслом. Это — необходимое условие безопасного существования тебя, твоих близких, и тех, кто поставил на кон свой авторитет и положение ради развития твоего дара.