«Не спеши! — сказа Хаст. — На мой взгляд, все мы находимся в замешательстве. Два крагена, один очень большой, другой поменьше, нанесли нам ущерб. Я, Скляр Хаст, и мои друзья надеялись защитить плот от хищнического ограбления. Мы не преуспели. Но мы — не преступники, мы просто не так сильны, как Царь-Краген, или не так порочны и злобны, как он».
«Неужели тебе неизвестно, — гремел Войдервег, — что Царь-Краген взял на себя обязанность защищать нас от меньших крагенов? Неужели ты не понимаешь, что, нападая на крагена, тем самым ты нанес оскорбление Царю?»
Скляр Хаст задумался: «Насколько я понимаю, нам нужны более эффективные средства обороны, чем веревки и долота — средства, позволяющие убить Царя-Крагена».
Семм Войдервег отвернулся — он не мог найти слов. Люди апатично смотрели на Хаста. Очень немногие, по всей видимости, разделяли возмущение старейшин.
Иксон Мирекс почувствовал общее настроение отчаяния и усталости: «На препирательства и взаимные обвинения нет времени. Предстоит много работы, — в его голосе появилось искреннее выражение глубокой скорби. — Наши замечательные сооружения придется строить заново, сигнальную башню надо привести в порядок, нужно снова плести защитные сети». Он помолчал немного, и в какой-то мере в нем разгорелась прежняя ярость: «Но преступление Хаста нельзя оставить без должного наказания. Я созываю Всеобщий Собор! Он состоится через три дня на Смотрине. Пусть судьбу Хаста и его банды решает совет старейшин».
Хаст перестал слушать арбитра и подошел к Мерил Рохан — та сидела, закрыв лицо ладонями, по ее щекам текли слезы.
«Мне очень жаль, что твой отец погиб, — неловко произнес он. — Мне очень жаль всех погибших — но тебе я особенно сочувствую».
Мерил смерила его взглядом, выражение которого Хаст не понял. Он продолжал — скорее хрипло бормотал, а не говорил: «В один прекрасный день невзгоды Транка уступят место более счастливому будущему... Теперь я знаю, что мне суждено убить Царя-Крагена. Больше меня ничто не беспокоит».
Мерил Рохан внятно, тихо сказала: «Хотела бы я знать с такой же уверенностью, как ты, в чем заключается мой долг. Я тоже должна что-то сделать. Должна искоренить или помочь искоренить зло, причинившее сегодняшнюю беду. В чем заключается это зло? В Царе-Крагене? Или в Скляре Хасте? Или в чем-то другом, чего я еще не понимаю?» Теперь она размышляла вслух, ее глаза уставились в пространство — так, будто она забыла о лежавшем перед ней теле отца и о стоявшем рядом Хасте: «Зло существует, это неоспоримо. У зла есть источник. Так что моя задача — в том, чтобы найти источник зла, понять его природу. Победить врага можно только тогда, когда знаешь, кто он».