Никто никогда не сумел измерить глубину океана. В шестидесяти-семидесяти метрах под водой — а глубже не могли нырять водолазы, нарезавшие стебли и собиравшие стручки — путаница стеблей морской поросли еще не кончалась. Некто Бен Мермен, вымогатель шестого поколения, человек одержимый и отчаянный, спустился на девяносто метров и видел в иссиня-черном сумраке стебли, пропадавшие в смутной бездне и словно сливавшиеся в перспективе в один необъятный ствол. Попытки промерить дно с помощью каната, утяжеленного мешком рубленых костей, оказались безуспешными. Каким образом, спрашивается, удерживались на дне такие длинные стебли? Иные предполагали, что поросль была древним растением, возникшим еще тогда, когда уровень воды был гораздо ниже. Другие считали, что дно океана постепенно опускалось; третьи довольствовались тем фактом, что такая способность была наследственной характеристикой морской поросли.
Из всех плотов Смотрина была крупнейшим и одним из первых населенных плавучих островов. Площадь центрального скопления поросли там составляла больше трех с половиной гектаров, а вокруг лагуны расположились больше тридцати островов поменьше. На Смотрине традиционно проводился — как правило, ежегодно — Всеобщий Собор. В нем участвовали активные и ответственные взрослые обитатели архипелага, в другое время редко отлучавшиеся от родных плотов — широко распространенное поверье гласило, что Царь-Краген не одобрял дальние плавания. Царь-Краген игнорировал кораклы махинаторов и плоты, груженые стеблями или прутьями, иногда пересекавшие проливы между плавучими островами, но время от времени топил лодки и кораклы, которым, по его мнению, нечего было делать вдали от дома. Кораклы, перевозившие участников Собора, он никогда не трогал, однако. Царь-Краген, судя по всему, знал о проведении Собора и нередко наблюдал за совещаниями с расстояния примерно четырехсот метров. То, каким образом Царь-Краген узнавал о происходящем, оставалось великой тайной. Кое-кто утверждал, что на каждом плоту жил человек, который только притворялся человеком, а внутренне был олицетворением Царя-Крагена. Согласно этому суеверию, благодаря такому «информатору» Царь-Краген знал о любых событиях на любом плоту.
На протяжении трех дней, предшествовавших Собору, сигнальные башни непрерывно перемигивались. О разрушении Транка сообщали во всех подробностях, так же как об обвинении Скляра Хаста арбитром Иксоном Мирексом и об опровержении этого обвинения Хастом. На каждом из плотов теперь велись напряженные дискуссии, в той или иной мере сопровождавшиеся ожесточенными конфликтами. Так как в большинстве случаев арбитр и заступник плота выступали против Хаста, невозможно было говорить о каком-либо организованном движении в его защиту.