«Грозовые владыки» беспрепятственно двинулись дальше. Они въехали прямо в бреши между лучами звезды, один через первый, двое других в проделанный «Люкс Императором».
— Прекратить огонь! — приказал Ханник.
Орудия роты стихли.
— Младший лейтенант, ты за главного, — сказал Банник.
Он схватил шинель со спинки кресла и поднялся в башню. Мегген смотрел, как тот прошел к командирской башенке и откинул крышку люка.
— Не хочешь взглянуть, Мегген?
— А как же, — сказал наводчик. — Тут и так уже нечего делать. — Он прихватил свои тарабакские сигары.
Вместе они высунулись из люков танка. Дождь прекратился, снаружи оказалось теплее, чем ожидал Банник. Он забросил свою шинель назад в башню. От контраста между душными внутренностями танка и дующим над равнинами теплым ветерком у него защипало кожу, но это скорее было приятно. Всякий раз, выбираясь из «Гибельного клинка», он чувствовал себя грязным. Пропитавший майку треугольник пота уже высыхал. Рядом Мегген прикурил сигару. Вторую он протянул ему, но Банник отказался.
Бойцы 477-го перелезали через главные палубы «Грозовых владык». С развевающимися взводными знаменами они забросали гранатами раскрошенные амбразуры, а затем хлынули внутрь.
Темные коридоры форта кратко осветило лазерным огнем. Сопротивление рассыпалось. Спустя несколько минут знамя 8-й роты 477-го уже реяло над одним из пней артиллерийской башни.
— Сэр, заслуженный капитан Парригар докладывает, что цель ро-сигма двадцать три взята, сэр, — провоксировал снизу Эппералиант.
— Нам все еще нужно в порт, — сказал Мегген.
— Приказы, Ханник?
— Со мной связалось верховное командование. Атраксийцы встретили на севере только легкое сопротивление. Этот форт был южным опорным пунктом. Враг сдается. Космический порт в наших руках. Джентльмены, отбой.
— Все кончено, — произнес Банник.
— Похоже на то, — согласился Мегген, сбивая пепел с сигары.
Банник стянул вокс-наушники, позволив ветерку освежить вспотевшую голову.
— Святой Парагон, у меня от этих чертовых штук уши горят.
— Могло быть и хуже, — философски заметил Мегген.
Вокруг них раскинулась сцена полнейшего опустошения, но теперь, когда битва стихла, Банник понял, что здесь было раньше.
— Поля. Тут были поля, — сказал он.
— Теперь здесь басдаково болото, — мрачно произнес Мегген.
Вдалеке по-прежнему гремела артиллерия, свист снарядов превратился в фоновый шум, ставший для Банника столь же естественным, как пение птиц. От города к небу вился черный дым. В миле от них слышались треск и хлопки ручного оружия. От висящей над болотом вони выворачивало внутренности.