Кайла скрестила руки на груди и спросила, очевидно, не веря: – Тогда почему же она не возвращается домой?
На слове дом, ее голос дрогнул, я знал, что она пытается не плакать.
Я вздохнул, мое сердце дрогнуло, когда решился сказать ей правду: – Твоя мама на переломном этапе своей жизни. Она пытается понять, кто она и кем хочет быть.
– Но она моя мама, разве она не знает об этом?
– Да, малышка, знает, но иногда, не все рождены, чтобы быть мамой, – мягко сказал я.
– Но она уже моя мама, и не может просто так меня бросить.
Слова Кайлы эхом отражались в моей голове, как бы мне хотелось, чтобы все было так просто, но реальность та еще сука, потому что Джули сделала именно это. Сбежала.
– Она всегда была и будет твоей мамой, но это не значит, что она хочет быть частью нашей жизни. У нее теперь новая жизнь, она ей нравится, поэтому и не хочет возвращаться к тому, что оставила позади.
– А как же я? – Спросила Кайла, не в силах сдержать слезы. – Она больше не хочет меня?
– Ох, детка, – пробормотал я, мои глаза увлажнились, от печального голоса дочери. – Она долбаная дура, если не хочет тебя.
Кайла заморгала, ее рот округлился и она сказала потрясенно: – Папа, ты сказал слово на «Д». Ты никогда не говорил слов на «Д».
Да, я никогда не ругался, по крайней мере при Кайле… ни в этой жизни. Но если и был подходящий момент, то это сейчас.
– Прости, Кай, но это правда. Ты самая удивительная, умная, веселая, красивая девочка в мире, и если твоя мама не видит этого, то она долбаная дура.
Кайла ахнула и прикрыла рот, затем я услышал самый лучший звук, когда она захихикала.
– Ты снова это сказал.
Я слегка улыбнулся ей, затем посадил к себе на колени и крепко обнял.
– Я люблю тебя больше всех на свете, Кайла.
– Знаю, папочка, я тоже тебя люблю.
Не знаю, как долго, мы так сидели, обнимая друг друга, но я был счастлив, что она, кажется, все хорошо восприняла, хотя ей и не легко. Уход Джулии потряс ее, и я не понимал, что может сделать с Кайлой, осознание того, что она вообще не собирается возвращаться. Все, что мне оставалось, это быть рядом, и надеяться, что этого будет достаточно.
– Давай закажем пиццу, и испачкаем наши лица мороженым, пока будем смотреть новый фильм о супергероях?
– Давай, – сказала Кайла, голосом, приглушенным моей рубашкой.
– Отлично, пойди надень пижаму и выбери фильм, а я закажу пиццу.
Кайла кивнула и отпустила меня, но прежде чем уйти, я повернулся и окликнул ее: – Кай?
– Да, папочка?
– У нас все будет хорошо, – пообещал я.
– Знаю, – сказала она, смело улыбаясь.