— Это девчонка мелкая. Дочка Кудасова, в доме которого мы снимали. Пока я был занят, она взяла мой телефон и писала всякую ерунду, — пояснил Роман, — а потом испугалась, что получит, и разбила телефон. Короче, на мне какое-то «мобильное проклятие», это точно. Прости, что не смог связаться с тобой. Мне очень жаль.
Он снова обнял ее, а затем предложил вернуться в подъезд.
— Ты совсем замерзнешь. Идем.
Камилла не стала спорить, сама беря его за руку. Этот жест заставил Романа улыбнуться. Ради этого момента стоило пережить сумасшедший день.
Нельзя… Нельзя смотреть на часы. Это уже никуда не годится. Но взгляд все равно притягивался к настенным часам, висевшим над холодильником на кухне. Елена тут же отвернулась, наклоняясь к духовке и проверяя, готова ли курица. Удостоверяясь, что доставать ее еще рано, женщина выровнялась, обмахиваясь рукой, на которой была надета розовая варежка — прихватка.
— Душно как-то, — Елена вышла в коридор, сама кривясь от стука каблуков.
Затем посмотрела на свое отражение в зеркале прихожей. Аккуратное светлое платье, туфли в тон, мягкие локоны «небрежно» подколоты любимой заколкой. И не нужно вспоминать, что потратила на эту небрежность больше часа. Легкий макияж… И вовсе не потому, что ждала кого-то. Нет. Просто хотела себя немного побаловать. Может она вообще каждый день так дома выглядит. Верно-верно. И курица подгорает в духовке только потому, что завтра голодные двойняшки ее мигом прикончат. А не от того, что какой-то там Олег Викторович обожал ее когда-то. И оливье в холодильнике — просто так. Да и торт шоколадный… У сметаны через неделю срок годности заканчивался. Не пропадать же? Вот и пошла на крем.
Изящно поправляя прядь волос, Елена не удержалась и повернулась, сканируя пристальным взглядом гостиную и кухню, которая была видна из коридора. Чисто. Идеально чисто. Или нет? Приходя в смятение, она торопливо прошла в гостиную, ярче включая свет и оглядываясь в комнате. Телевизор включен, тихо бормотал что-то, создавая ей компанию. Ёлка — горит. На журнальном столике — плетеная ваза с мандаринами и оставленная Тоней огромная коробка конфет.
Елена неспешно подошла к дивану и отрешенно оперлась ладонью на его спинку. Боже, она точно сума сошла. Он зайдет всего лишь на одну минуту. А может и не зайдет вовсе, а просто у порога передаст какие-то Ромкины документы. Елена устало опустилась на край дивана, чувствуя, как ныли ноги в непривычной обуви. Она сняла туфли, отодвигая их ногой и давая себе немного отдыха.
— Так-то лучше, красотка, — расслабляясь и прислоняясь к удобной спинке дивана, Елена облегченно выдохнула, — к черту красоту и бывших мужей!