Взгляд Коула падает на мою ногу, где указательный палец бессознательно рисует кружочки. Нервная привычка. Уверена, что и он это понял. Снова наваливаются все эмоции, страх и… одиночество, с которыми я боролась, не позволяя вновь захватить себя. Будто бы воспоминания имеют жизнь. Или могут ее похитить.
Выражение лица Коула трудно понять. Но большего и не стоило ожидать. Он хорошо скрывает то, что чувствует. Пока сам не захочет показать.
― В общем, Люси ― юрист. Честолюбивая. Властная. Холодная. Честно говоря, никто и не удивился, когда она вышла за Райана, парня на десять лет моложе нее. Ей было тридцать пять, ему ― двадцать пять. Время от времени он подрабатывал моделью, демонстрируя нижнее белье, но при этом отлично выглядел и в смокинге. Она была при деньгах и покупала ему все, чего бы он ни захотел. И это срабатывало.
Я опускаю глаза, когда чувствую, что начинаю хмуриться. Так происходит всегда, стоит лишь подумать об этом. Всякий раз, когда приходится признать, что, может быть, родители знали. Пусть я и надеюсь, что нет. Даже мысль о том, что они могли знать, заставляет на мгновение задохнуться. Чувство предательства так сильно. Я должна сосредоточиться, чтобы сделать вдох, выдох, вдох, выдох, стараясь успокоиться.
Я прочищаю горло.
― Не знаю, знали ли об этом мама и папа. Хотелось бы думать, что нет, но… я никогда не смогу быть уверена.
Я снова останавливаюсь, размышляя, не совершаю ли я ошибку, собираясь вернуться назад, в то время, что чуть не убило меня.
― Иден, не нужно... Мне не стоило спрашивать, ― тихо шепчет Коул, вновь притягивая мой взгляд. Его лицо все еще непроницаемо. И, вероятно, так лучше.
― Я хочу.
Пусть мне тяжело думать и говорить об этом периоде моей жизни, я чувствую, что мне нужно ему рассказать. Он должен знать обо мне. О нас. Правда должна выйти наружу. Вероятно, так будет правильно. Она слишком долго разъедала меня изнутри.
― Райан много пил. От него всегда несло алкоголем. Он часто бодрствовал по ночам и отсыпался днем. Он был парнем вечеринок. Ручным и сладким. Мужем-трофеем. И ему это нравилось. Полагаю, мне стоило понять, что лишь определенный тип мужчин живет подобным образом. Но я и понятия не имела о таких мужчинах.
Я делаю глубокий вдох, пытаюсь расслабить напряженные мышцы. Напоминаю себе, что я выжила. Вместе с Эмми. И что мы в безопасности. Отчасти это помогает, но я все еще ощущаю тугой узел внутри, возникший, едва первые слова сорвались с моих губ.
― В первую ночь, когда он пришел в мою комнату, он сказал, что услышал крик и подумал, что мне приснился кошмар. Я не помнила криков, но и не могла с уверенностью сказать, что этого не было. Я подумала, что это мило с его стороны, когда он подвинул меня и залез в кровать рядом со мной. У меня никогда не было никого, кто заботился бы обо мне настолько, чтобы успокоить, когда снились кошмары.