— Хватит ныть, не вашу дочь увезли. Прекратите ссылаться на предыдущие допросы. Не будете говорить, возьму под стражу, будем в тюрьме разговаривать. Радуйтесь, что ещё в своём доме находитесь.
— Зачем в тюрьму? Не надо! Я старый. Меня самого чуть не убили! Я уже десять раз рассказывал: Пришли четверо, достали наганы, приказали, чтобы вызвал из дома Барановых барышню, сестру милосердия. Буд-то жена моя заболела. Если не сделаю, убьют. И меня, и жену, а дом сожгут. Я испугался, ничего не соображал. Пошёл через дорогу к Барановым. У них калитка никогда днём не запирается, только на ночь. Вошёл во двор, пошёл к дому. Тут меня сзади хозяйка окликнула, что мне нужно. Я повернулся, пошёл к ней, стал что-то говорить, сам не сознавал, что на армянском говорю. Татьяна Андреевна не поняла, переспрашивает. Вдруг меня всего затрясло, я заплакал, на землю сел. Из дома барышня выбежала. Кричит, что случилось. Эти, в тельпеках, с улицы слышат крики, видят, что никто не выходит. Во двор трое ворвались. Татьяну Андреевну ударили, она закричала, упала. Тут Ёлбарс подлетел, где его черти раньше носили, спал, что ли! Прыгнул на одного, сбил с ног. Второго выше колена за ногу зубами схватил, только кость хрустнула. Бандит заорал, упал, стал в алабая из нагана стрелять. Двое других, под шумок, схватили барышню. Она отбивалась, кусалась, царапалась. Её ударили по голове нагайкой и бросили поперёк седла. Потом ускакали. А мне плохо стало с сердцем. И сейчас плохо.
— Последний вопрос: могли ли вы определить национальность нападавших?
— Русские.
— Не ошибаетесь? Другие говорят, что текинцы.
— Другие их только видели, а я с ними разговаривал. Вернее, разговаривал с одним, второй ругался на русском и как русский. Двое других помалкивали, но по лицам либо русские, либо хохлы, но уж точно — не туркмены! Зачем меня либо кого-то спрашивать. Поглядите на труп, что у ворот лежит в зубах у волкодава! Похож ли он на текинца?
— Хорошо, распишитесь здесь и здесь! Доктор, голубчик, возьмите Аванова к себе в карету, везите в «Красный Крест», ему с сердцем плохо. Сделайте всё, что только можно. Он нам очень будет нужен. Господин юнкер Лебедев, позаботьтесь, чтобы больной был в безопасности! — прокурор знал своё дело. — А это кто? Господин Кудашев?! Разрешите представиться — Аркадий Николаевич. Вы — единственный потерпевший, как физическое лицо, по делу о терракте, с которым я ещё не общался. Ну, это потом. Сначала то дело, по которому нельзя не быть оперативным. Кем приходится вам Елена Найдёнова?
— Невестой. Мы помолвлены. На Рождество думали обвенчаться.