Поручик Кудашев. Красноводский погост. Серебряное колечко с бирюзой. Служебная телеграмма.
Утро первого октября 1911 года поручик Кудашев Александр Георгиевич встретил на Красноводском кладбище. День только начинался, он обещал быть жарким и пыльным. К отцовской могиле поручика провожал бывший подчинённый покойного Кудашева-старшего — вахмистр жандармерии Сурков.
— Жалость какая, ваше благородие! — сокрушался Сурков. — Всего ничего, на пять дней не успели к похоронам. Но не сомневайтесь, всё было по чину: и прощание в офицерском собрании, и отпевание в храме, и Кресты на подушечке, и воинский салют троекратный вашему батюшке! Обед поминальный был, честь-по-чести, в офицерском собрании. Всё начальство — от уездного до портового с жёнами, купцы местные и астраханские, туркменские баи тож… Из Асхабада начальник был, венок привёз, о вас спрашивал.
— Кто именно, не вспомнишь?
— Из наших. Его высокоблагородие подполковник князь Дзебоев Владимир Георгиевич. Сами, верно, знаете. Они с вашим батюшкой, если слышали, и турецкую вместе прошли, и в ахалтекинском походе поучаствовали…
Красноводское православное кладбище ничем примечательным не отличалось от иных, подобных ему, провинциальных погостов необъятной России. Деревянные кресты, холмики, аккуратные оградки, лишь кое-где каменные плиты с вырезанными крестами, именами и датами рождения и смерти.
По главной аллее рядами акации. Несмотря на октябрь, деревья ещё не обрядились в осенний наряд — Туркмения! И не просто Туркмения — Красноводск. Здесь жарко, почти всегда ветрено, и плохо с пресной водой. Вот и сейчас кладбищенский сторож из большой жестяной лейки поливает дорожки, носит вёдрами воду из неглубокого бассейна и льёт по полведра в подножие каждой акации…
— Пришли, ваше благородие. Вот она, могилка. Вы побудьте тут, а я вас на квартире подожду, за водой схожу, чаю вскипячу.
Свежий холм серо-розовой глины вперемежку с каменной галькой. Православный крест с аккуратно вырезанной овальной доской, прибитой посредине. Свежеоструженная сосна креста «плачет» прозрачными янтарными каплями смолы. На доске калёным железом выжжен Крест Святого Георгия и надпись кириллицей: «Кудашев Георгий Александрович, 1853 — 23.IX.1911». На кресте, на оградке — несколько венков восковых цветов, перевязанных георгиевскими лентами и серебряным галуном. Рядом — вторая могила, земляной холм убран под «голгофу» — надгробие красного кирпича. Потемневший крест также с овальной доской: «Кудашева Надежда Емельяновна. — XII—1905 года». Обе могилки обнесены новой оградкой, внутри оградки — скамеечка, низенький столик, за которым можно помянуть преставившихся добрым словом и рюмкой водки. Этот обычай не сегодня родился и не завтра будет забыт.
