В дверь постучали. Вошёл дежурный офицер.
— Господин полковник! Для вас письмо. На контроле у самого Начальника.
Кудашев взял вскрытый конверт, расписался в канцелярской книге. На конверте обратным адресом значилось: Кизил-Арват. Аул Кермели. Старшине Мамед-хану.
— Из Кизил-Арвата? Значит, точно, пора заниматься Кизил-Арватом! Поезжайте. Всё, я ушёл, опаздываю! — Дзебоев крепко пожал Кудашеву руку.
* * *
На фаэтоне Дзебоева Кудашев заехал к Барановым проститься. Пили чай. Татьяна Андреевна щебетала как птичка, без конца подкладывая Кудашеву домашние пряники и пирожки, наполняя всё новые и новые стеклянные розетки домашним вареньем.
— Кушай, Саша! Ваша Мария Ивановна, небось, своих нахлебников пирогами не балует! А уж в шесть утра, точно, чаем не напоит! Вот вишнёвое, а это из ежевики. Три дня назад баба Маша айвовое сварила, это высший сорт!
Кудашев благодарно кивал головой Татьяне Андреевне, но смотрел на Лену.
— Проститься заехал. Дня на три в Кизил-Арват по делам смотаться надо. Туда и обратно! Филимонов обещал классного жеребца приготовить!
Лена уже научилась не брызгать слезами по поводу и без повода.
— Это сущее безобразие! Эксплуатация! Ты только вчера из боя вышел. На фронте и то отдых положен! Ты что, на войне?!
— На службе, на государевой службе, — спокойно ответил Кудашев. — Работаю, чтобы другие не воевали!
— Из окопа в окоп, с редута на редут, из огня в полымя! От взрыва к взрыву! Хоть бы в синематограф меня сводил! Ты сам-то хоть одну фильму видел в своей жизни?
— Видел. Во Владивостокском госпитале какой-то купец-благодетель бесплатный сеанс организовал. Смотрели французскую ленту «Бой русских с японцами под Ляоляном». Так называемые, новости «С театра военных действий в Манчжурии». В титрах было сказано, что создатели фильмы работали в тяжелейших фронтовых условиях с опасностью для жизни, за что и были награждены орденами России и Франции. Фильма идёт — народ хохочет, заливается. Смеялись даже те, кому не до смеха было. Ляоляном и не пахло. Много дыма, фейерверков, а пушки картонные, япошки загримированные! Но «русские» — победили. Нам понравилось. В один вечер шесть раз крутили!
— Эх вы, ляоляны! — Татьяна Андреевна подложила Кудашеву горячий беляш с мясом. — Вернёшься из командировки — все вместе будем ходить и в синематограф, и в театр! И Максима Аверьяновича запрягу!
— А вы, пока без нас сходите!
— Что бы опять кто-то пристал или в горы утащил? — Лена уже не шутила.
— Лена, не бойся! Я на взвод казаков билеты куплю. И служивым доброе дело, и нам развлечение! — похоже, Татьяна Андреевна тоже говорила серьёзно.