Ещё один мост через Фирюзинку, ещё один поворот, и ущелье раздвинулось.
— Слева — посёлок Ванновский, — комментирует Дзебоев, — местные жители туркмены и курды, сосуществуют, вроде, мирно. Хорошие фруктовые сады, огороды. Держат овец, коз. Больших отар нет, но на жизнь хватает. Русских в этом посёлке нет. Следующая станция — Фирюза, по-персидски — Фируза, по-туркменски — Певризе! Русские здесь со дня завоевания Ахала, с тысяча восемьсот восемьдесят первого. Фирюза принадлежала Персии, жители — в основном, курды. Русские освоили местечко быстро. Понастроили дач, заложили прекрасный парк, обзавелись купальней. Соответственно — пограничный пост, почта, банк, телеграф, синематограф, рестораны, шашлычные, магазины, фотостудии, парикмахерские. Живи — не хочу!
Свои права на Фирюзу Россия узаконила только в 1893 году. Статьёй 2 Тегеранской конвенции Фирюза была передана Российской империи в обмен на земли по реке Аракс у крепости Аббас-Абад. Ну, лекция окончена, приехали!
Фаэтон въехал в ворота, где был встречен аплодисментами ранее прибывших.
В центре обширного двора — бассейн с фонтаном. Вокруг бассейна белые столики, плетённые из ивовых прутьев кресла. Хозяйка званого обеда принимает поздравления в цветущей, несмотря на октябрь, беседке, убранной вьющимися китайскими розами. Дзебоев подтолкнул Кудашева к имениннице:
— Разрешите представить, поручик Кудашев!
Перед Кудашевым дама из поезда.
— Поздравляю, Татьяна Андреевна!
— Спасибо. Рада вас видеть, Александр Георгиевич! Не удивляйтесь, вас здесь уже все знают и ждут! Будьте как дома!
— Где он! Где он, сын казачий, спаситель моей благоверной?!
Кудашев был крепко обнят и расцелован в обе щеки казаком с чёрной бородищей, одетым в черкеску с газырями. Сам полковник Баранов:
— Сашка, казак оренбургский! Зови меня батей, не ошибёшься. Я с твоим отцом, конечно, в зиндане у хивинского хана не сидел, и Денгиль-Тепе не штурмовал, но мы жизнь и смерть не раз вместе на прочность испытывали! Спасибо тебе за Татьяну Андреевну! Кого ещё ждём, прошу всех за стол!
Оборотившись к подполковнику Дзебоеву, добавил:
— Мои ребята двух пьяных щенков из конвойной команды отловили ещё на вокзале. По-текински, мешки на головы, на коней и аллюр «три креста» — намётом — прямо на мою гауптвахту! Объяснительные уже написали, всю бумагу соплями измазали. Пока Држевский поляну на весь казачий круг не накроет — своих шляхтичей не получит!
Кудашев был рядом, но последних слов Баранова уже не слышал. Перед ним стояла его соседка, Найдёнова Лена, похожая и непохожая на ту девочку, что семь лет назад на проводах вольноопределяющегося в Манчжурию попросила привезти ей из Японии веер… А не её ли он видел третьего дня на кладбище в Красноводске, а потом — со спины — в поезде? Кудашев глянул на руку. Так и есть, узкое серебряное колечко с камешком-бирюзой!