Я чувствовала, как его напряженный орган упирается мне в живот, и потянулась к нему рукой, но Сэпий перехватил ее и завел мне за голову, а сам стал покусывать и сосать мои груди, проникая длинными пальцами под трусики.
От обилия ощущений я совсем потерялась в охватившем меня возбуждении. Любимый нашел чувствительную точку и стал медленными круговыми движениями ее гладить, рассылая по моему телу невероятно острые волны наслаждения.
Внутри меня росло дикое желание заполнить тянущую пустоту внутри. Мне было почти больно от томления. Я просила, умоляла, хныкала, впиваясь ногтями в спину Сэпию в попытке притянуть его ближе, пока он не сдался и не опустился, упираясь своим членом мне в лоно.
— Ты правда этого хочешь? — хриплым низким голосом спросил мой мужчина, заставив посмотреть ему в глаза.
— Больше всего на свете, — честно сказала я, раскрываясь ему навстречу. Сэпий застонал и толкнулся в меня. Сначала немного, лишь скользя горячей, твердой плотью по мокрым складочкам, а потом вошел в меня.
Вопреки ожиданиям, никакой боли или дискомфорта не было, только непривычное ощущение наполненности и давления горячего тела. Я расслабилась и сама стала подаваться навстречу замершему мужчине.
Мы начали извечный танец сначала осторожно, неуверенно, а когда страсть захватила нас полностью, то горячо и неистово. Томление переросло в горячую лавину удовольствия, которая накрыла нас одновременно, заставляя кричать и содрогаться.
— Я люблю тебя, — услышала я жаркий шепот, прежде чем уснуть самой счастливой женщиной на свете.
Как мне нравилось просыпаться от поцелуев Сэпия…
Я потянулась, выгибая спину, и мою голую грудь обожгли его губы, заставляя распахнуть глаза и застонать от откровенной ласки.
— Доброе утро, — промурлыкал мужчина, подминая меня под себя.
Почувствовав прикосновение его голого тела к моей коже, я задохнулась от наслаждения и притянула к себе еще ближе, желая ощутить его тяжесть. Сэпий охотно отозвался на мой порыв, и мы продолжили наше сладкое скольжение.
Мой невероятный мужчина сводил меня с ума одним взглядом своих золотых глаз. Он стал для меня необходим как воздух, въелся под кожу, пропитал собой насквозь, но я была счастлива раствориться в нем. В какой-то момент мне даже стало страшно от того, как сильно я теряю себя, но мысли быстро таяли в той заботе, нежности, страсти, что дарил мне мой арахнид.
Если есть в мире мужчина, которому я доверяла безгранично, то это он — Сэпий.
Мы целовали друг друга, гладили, исследуя каждый сантиметр кожи, и не могли насытиться нашей близостью. Я не знаю, сколько это продолжалось, но нашу идиллию прервало громкое цоканье лап по полированному полу.