Гипсовые медики на барельефе за спиной начальства держали скальпели наперевес с особым остервенением. Лица их скрывали маски, глаза смотрели бдительно и сурово.
Назревало начало пятиминутки. Понемногу умолкло поскрипывание, отшептались, откашлялись. Внезапно дверь распахнулась и, сутулясь, вошёл Тагимасад. Взгляд его был расплывчат, веки красные. Он потоптался у входа, затем сориентировался и направил себя к заднему ряду. Сильный дух перегара навалился на ряды. Медики зажужжали возмущённо; захихикали; заскрипели, подвигаясь.
Вскочила Людмила Андрофаговна, укротила резвящихся ледяным взором.
— Что это за галёрка снова образовалась?
«Галёрка» замолчала, невинно посматривая по сторонам.
— Я повторяю: почему не занимаются первые ряды?
Молчание было ей ответом. Будто и не услыхали коллеги стеклозвонный голос её. Людмила Андрофаговна постояла ещё немного, тщетно пытаясь защемить чей-нибудь взгляд. Взгляды ускользали. Она осела и принялась без нужды перебирать бумаги.
Иван Иванович Честноков выбрался из-за стола и, подволакивая ноги, направился к трибуне.
— Что же мы имеем в нашей больнице за неделю? — он клюнул носом бумаги. — Мы имеем новые жалобы от населения на отсутствие инфекционного отделения. Товарищ Хаменко, заведующий облздрав-отделом, как всегда тактично напомнил нам за этот вопрос.
Главный помолчал, вспоминая сочный звон в трубке.
— Мы вышли на соответствующие организации. Главный архитектор, товарищ Имхотепчик, обещал задействовать связи. Дальше, надо за хирургию сказать. Мне доложили, что вчера в хирургическом отделении имел место смертный случай. Товарищ Резник, что вы можете доложить по этому поводу?
Небритый Резник ответил глухо, глядя в пол:
— Умер больной. Умер…
Честноков захлопал глазами, в недоумении посмотрел на Ступицкую. Заместитель развела руками, давая понять, что и сама ничего не понимает.
— Нечего вилять, — брякнул Честноков. — Говорить прямо: имел место смертный случай или нет?
Резник медленно поднял свинцовую от усталости голову и сказал тоскливо:
— Я же по-человечески говорю: умер больной.
Ответ Честнокова был по-птичьи быстр:
— Нам надо не по-человечески, а как полагается. Никогда от хирургов сразу толку не добьёшься! Теперь, вот что я хочу сказать… Те-перь я хо-чу ска-а-а-а-а-зать… Тепрь… Трь…
Что-то неладное происходило с руководителем больницы. Он умолк. Голова его закачалась из стороны в сторону, затем взад-вперёд. И, наконец, склонилась на трибуну.
Медики молчали, с интересом наблюдая за разыгрывающимся представлением. Подобное уже дважды случалось с главным во время пятиминутки.