Да уж, обычно я помешан на идеальной чистоте. Любил порядок в личной и профессиональной жизни, Остин об этом знала.
Значит, моя квартира дерьмово выглядит? Нехарактерно для меня.
— Возможно, я сорвался, — при этом сердито на нее покосился.
— И выместил злость на одежде? Как насчет грязной посуды? — Она обошла барную стойку и покачала головой над раковиной. — Что происходит?
— Ничего, — поспешно ответил я.
— Ерунда, — ее голубые глаза отыскали мои. — Тэтч, ты сегодня ударил совершенно незнакомого человека, а твоя квартира выглядит так, будто в нее вломилась полиция в
поисках кокаина.
Я фыркнул.
— Что если я попрошу тебя оставить все это в покое, хотя бы сегодня?
Она облизнула губы, взгляд скользнул по столешнице, явно оценивая бардак.
— Я бы сказала, что ты слишком долго оставлял здесь все в покое, но это больше не мое дело. — Она отвернулась к раковине и включила воду.
Я нахмурился, эти слова чертовски ранили.
— Что ты делаешь?
— Мою.
— Остин...
— Тебе стоит прилечь.
— Остин, не обязательно мыть посуду. — Остин в моей квартире – плохая идея, ужасная идея. Это заставляло меня желать более недостижимого.
— Я хочу заняться посудой, — она начала споласкивать тарелки и складывать их в посудомоечную машину. — Давай заведем грязный разговорчик.
Я чуть не споткнулся по пути к дивану.
— Что?
Она обернулась через правое плечо и ухмыльнулась.
— Расскажи мне все грязные подробности о липосакции. Готова. Поехали!
Я искренне улыбнулся и откинулся на кожаном диване.
— Об этом ты хочешь поговорить? Отсос жира?
— От этого, правда, можно умереть, как мама Шер в «Бестолковых»?
— Что? — О чем она, черт побери, болтает?
— Отсылка к поп-культуре. Я разочарована отсутствием знаний в этой области.
Я пожал плечами, хотя она и не могла меня видеть.
— Я не особенно часто смотрел телевизор, когда был маленьким. Слишком был занят тем, что старательно держался подальше от родителей, поэтому записался практически на все кружки после школы, на какие только смог. Кроме того, когда родителей не было дома, в нем было слишком пусто и одиноко.
Знакомая тяжесть опустилась на плечи и тисками сдавила грудь.
— Тэтч?
— Прости, ты что-то сказала?
— Ага, но я люблю разговаривать сама с собой. Всегда так дома делаю. Клянусь, я целыми днями не видела родителей.
Да уж, держу пари.
— Ох? — Меня кольнуло сочувствие и понимание. — Ну, это нормально.
Я прикрыл глаза, пульсирующая боль в носу уменьшилась.
— Эй, — внезапно Остин оказалась рядом, я вдохнул ее аромат, еще даже не открыв глаза. — Помимо старой доброй операции на носу, когда ты долбишь чью-то кость идиотским молотком...