Когда через пару часов Ирина вышла из комнаты, она пошатывалась от усталости и на всякий случай не смотрела на Лори, боясь, что вцепится ей в волосы. Ей казалось, что прошла целая вечность. Каждая мышца, каждый сантиметр кожи болел. Вдобавок мучил зверский голод. При этом все, на что ее хватило — это вызвать такси, приехать домой и рухнуть спать.
Но, закрывая глаза, она чувствовала себя победительницей. И даже ненависть к Лори уже постепенно проходила.
А утром она проснулась от сообщения Тимофея.
Он писал ей много раз за эту неделю. Спрашивал о любимых книгах, фильмах, затевал интеллектуальные дискуссии, а потом внезапно присылал эротические фото женщин из БДСМ-студий — но не пошлые, скорее, художественные.
Возбуждал воображение, и снова внезапно обрывал сам себя, заговаривая о чем-то невыносимо будничном, вроде выбора из двух сервисов по доставке готовой еды. Ирина подсказывала, какой сервис лучше, а потом дразнила его своими интимными фото, отснятыми хорошим фотографом в "Сабспейсе". Тимофей делал ей комплименты и грозил высечь при встрече. "За что?" — кокетничала Ирина. "Слишком дерзкая", — лаконично отвечал он.
В новом сообщении, которое пришло утром в субботу, он осведомлялся, как ее киске нравятся игры с душем. Судорожно сжав колени, Ирина улыбнулась и написала ответ: "Моя киска будет наслаждаться этим… Если этого пожелает мой господин". Но от следующего сообщения едва не выронила телефон.
"Заеду в семь", — коротко написал он.
Ирина ошеломленно замерла. Еще вчера он писал, что они встретятся не раньше воскресенья. Дьявол. Ее тело еще болело… метнувшись к зеркалу, она сбросила халат, повернулась и приглушенно застонала. Даже будучи осторожной накануне, Лори не смогла не оставить следов кое-где: отчетливые следы от розг виднелись на верхней части бедер и у коленей. А спереди немного припухла нежная кожа под грудью.
"Дура, дура", — ругалась на себя Ирина, замазывая следы кремом от ушибов. Разумеется, это следовало сделать вчера — теперь скрывать синяки было уже поздно. Но отменять свидание она не хотела, не могла… придется объяснять. Впрочем, не мог же он рассчитывать на лебединую верность после первого же свидания? Или… мог?
Нерешительно замерев с телефоном в руках, она долго смотрела на погасший экран, после чего молча отложила его в сторону. Нет, она не станет скрывать от Тимофея что-либо. Она просто объяснит как есть. Если не поверит и приревнует, если не поймет — так тому и быть. В ее жизни уже было достаточно ревнивых идиотов. Пусть этот ведет себя нормально или сразу катится ко всем чертям.