— Ошибку понял и совету внял, — отчеканил здоровяк. — В следующий раз буду внимательней. Жду дальнейших распоряжений, хозяин.
— Пока отдыхайте, но будьте неподалеку и начеку, — отпустил я Леонтия.
— Есть, хозяин! Отдыхать неподалеку начеку!
А я уже обращался к Федору:
— Господин распорядитель, есть ли тут уединенное место, в котором мы могли бы переговорить с глазу на глаз?
— О, конечно, господин Агамемнон. Простите, а как вас по имени-отчеству?
— Мы царского рода, — пошутил я, — но не очень гордого. Поэтому зовите меня просто — «ваше величество, достопочтенный Агамемнон».
Федя шутки про царское происхождение, видать, не понял, поэтому мои слова имели на него действие сравнимое разве что с электрошоком. Он сразу как-то согнулся, скрючился даже и боязливо пролепетал:
— В-ваше в-величество, что изволите?
— Оттайте, Федор, — похлопал я его по спине. — Мне нужно с вами поговорить… Наедине.
— Слушаюсь, ваше величество, прошу вас следовать за мной… Простите.
Он явно оказался не в своей тарелке, все боялся обидеть меня неверно подобранным словом. И вот еще что я подметил: раньше, не задумываясь о руководящих постах, я жил себе и мечтал, искал удовольствий, жаждал познания и новых развлечений, в общем, мыслил свободными категориями… А теперь, когда я вкусил пока ещё скудные, но уже сладкие плоды власти, меня начало заносить. Появились какие-то гадкие нотки в голосе, какие-то хозяйские интонации, будто стал ваш покорный слуга пупом Земли, ну никак не меньше.
Нет, надо, пока не стало поздно, себя остановить. А то превратишься в тирана и закончишь свою жизнь в глухой темнице или, еще хуже… от яда завистников.
Пробравшись по какому-то узкому темному коридорчику, ведущему из боковой стены Катерпиллерова кабинета круто вверх, мы с Федей оказались в небольшом светлом помещении. Лучик зимнего солнца проникал сюда вместе с пронизывающим морозным воздухом сквозь тонюсенькую трещинку.
— Мы на внешней стороне дома, — сказал Федор, — этот кабинетик устроил я, чтобы в покои хозяина проникал свежий воздух. Что-то типа вентиляционной шахты. Ваше величество…
— Федя, я пошутил насчет царского рода, — перебил я распорядителя. — Зовите меня просто Агамемнон. Хорошо?
— Хорошо, господин Агамемнон, — улыбнулся, наконец, Федор.
— Можно и без господина. То, что Семен Обусловович назначил меня свои преемником, ни в коем случае не должно ставить нас на разные ступеньки иерархической лестницы, — попытался я доходчиво объяснить введение режима демократии. — Просто он почувствовал гибкость моего природного ума и нестандартность мышления. Понимаете, Федор, есть тараканы-исполнители и тараканы-генераторы идей. Последних не так уж и много. Поверьте, я не хочу, чтобы наш народ жил плохо, просто мне кажется, что у вас в семье с творчеством не все в порядке. Надо таланты искать и давать им больше свободы… А плесень, извиняюсь, и клопов заставить собирать можно.