— Сам?! — ярость кипела во мне. — Сам, говоришь?! А кто экстракты в мозг вводил, а?! Кто за приборами следил?! Тоже сам?!
— Понятия не имею, — чуть слышно прошептала Наталья. — Слушай, я как-то об этом совсем не подумала.
И тут наши с ней взгляды упали на Сашу с Аленой. Алена хлопала ресницами, ничего не понимая. Зато лицо Огуречина перекосила красноречивая гримаса.
— А-а, догадались! Да, да… Я это. Я! А ты, придурок, уже и в завлабы намылился, да? Колбаса чертова! Хрена тебе с маслом, а не лабораторию! Моя! Она по праву моя! А твой Колюня — идиот, каких поискать.
— Почему это он идиот? — опешил я.
— А потому, что умный очень! Потому и кретин! Ему и лабораторию, и сектор, и дочь академика! А мне?! Что мне достанется?! Вы хоть раз обо мне с Чудотворцем думали? Я-то нормальный человек! Я тоже всего хочу! Сволочи… Ненавижу!
— Саша! — воскликнула Алена, но слезы уже бежали по ее щекам. — Что с тобой? Ты чего на ребят накинулся? Я не понимаю. Объясни мне, Сашенька…
— Отвали, уродина. Свадьбы не будет!
— Я… ур-родина? — голос Алены задрожал, и она в истерике бросилась в Наташкины объятья. — Я? Я — уродина?
Я онемел. Огуречин стоял напротив меня со сжатыми кулаками, раздуваясь от закипевших чувств. Мне стало страшно, но тут из-за плеча раздался спокойный голос:
— Успокойтесь, гражданочка. Никакая вы не уродина. Это я вам как эксперт говорю. Встречаются особы и пострашнее, поверьте личному опыту, — Слон появился вовремя, и его дурацкое успокоение сработало на все сто. Девчонки заулыбались. — Майор Коновалов, граждане. Это вы — гражданин Огуречин?
Слон обратился к Саше. Тот сразу как-то обмяк и погрустнел.
— Я… А что, собственно, п-происходит?
— Позже узнаете. И не здесь, — проговорил Слон и свою положил тяжелую руку бедняге на плечо. — Пройдемте. До свидания, товарищ Московский. Дамы? Все нормально. Просьба — не уезжать из города. Надеюсь, обойдемся без подписок.
— Обойдемся, — кивнул я. — А что, уже все?
— Все, Сервелант Николаевич. Операция отменяется. Академик пять минут назад скончался. Он уже по дороге в морг. Так что… занимайтесь текущей работой. Да, кстати, — вспомнил Коновалов, — попрошу у вас известную папочку из сейфа. Очень важная улика, понимаете ли.
Я открыл несгораемый шкаф и вытащил на свет божий «труды» Тычкова.
— Спасибо, — поблагодарил Слон. — До встречи, товарищи.
К гадалке не ходи, было и так ясно, что работы сегодня не получится. И вообще, что теперь с институтом будет? Старого директора на пенсию отправили, нового, похоже, арестовали. Все сотрудники в панике. Один Коля в отпуске. Огуречин тоже, скорее всего, исчезнет на некоторое время из поля зрения. Не по собственному, понятно, желанию.