Кейт с облегчением выпрямилась.
– Тогда еще одно, – проговорила она, вставая с кресла.
– Еще?! – возмущенно воскликнул он. – Вам мало выдвинутых условий?!
– Это последнее. – Кейт протянула руку: – Отдайте письмо с разрешением на брак. Можете сразу приложить к нему мою тысячу фунтов… О, не притворяйтесь, будто у вас при себе ее нет! Мне известны ваши привычки, дядя Грэм: вы ни за что не оставили бы деньги и документы в незнакомой гостинице. Я видела множество потайных карманов в вашей жилетке, когда мы ночевали в одной комнате на пути в Саутгемптон. Не случайно на корабле вы не снимали ее даже ночью. Поэтому будьте любезны, дайте мне оговоренную сумму и письмо. Именно сейчас, потому что у меня нет никакого желания встречаться с вами еще раз до вашего отъезда.
– А вы, оказывается, настоящее исчадие ада, дорогуша, – процедил сквозь зубы мистер Спенсер, пристально разглядывая племянницу. – Не сомневаюсь, вы с мистером Алленом составили бы идеальную пару… Что ж, я готов выполнить и эту просьбу – только дайте слово, что не нарушите свою часть уговора и будете обо всем молчать.
– Обещаю, – проговорила девушка. – Если хотите, даже клянусь.
Мистер Спенсер отошел к окну, расстегнул жилет и принялся рыться в карманах. Через пару минут он повернулся и протянул Кейт аккуратно сложенную бумагу, скрепленную знакомой сургучной печатью, и тонкую пачку банкнот – кажется, стофунтовых.
– Благодарю, – сухо сказала она. – А теперь прощайте.
Если в комнату для чаепитий заходили, хоть и сердитые друг на друга, но все же близкие родственники, то вышли из нее абсолютно чужие друг другу люди – это чувствовалось в их поведении, взглядах и поддерживаемом с обеих сторон молчании. Мистер Спенсер, не прощаясь, покинул дом губернатора – Мэри едва успела отправить слугу, чтобы тот проводил его до гостиницы и забрал вещи мисс Маккейн. Для Кейт все дальнейшие события происходили, словно в тумане: она почти не отвечала на вопросы, выглядела потерянной и смотрела по сторонам отрешенным взглядом. Мэри предложила ей чаю, она согласилась, но не притронулась к чашке. Когда слуга доложил, что привезли ее вещи, она благодарно кивнула, но не сдвинулась с места, продолжая сжимать в руке письмо и пачку банкнот.
– Дитя мое, – негромко сказал Эдвард Айвор дочери, – мне кажется, мисс Кэтрин сильно расстроена. Нужно ее чем-нибудь отвлечь. Ты могла бы приготовить для нее комнату и помочь ей устроиться там, между делом болтая о всяких приятных вещах.
– Вы очень добры, отец, – улыбнулась девушка. – Конечно, я так и сделаю. Думаю, Китти понравится комната наверху, та, в которую по ошибке поселили мистера Норвуда… – Внезапно на ее лице отразилась тревога: – Господь всемогущий, мистер Норвуд, где же он? Уже пять часов вечера, а его все нет!