Разумеется, та ответила согласием, и они тут же ушли. Эйдана, шагнувшего было к Мэри, опередил Чарлз, напомнивший девушке, что она обещала ему еще один танец, и ирландцу пришлось уступить. Встретившись взглядом с Кэтрин, он горько усмехнулся, вдруг осознав, что они с мисс Маккейн оказались в одинаковом положении. Похоже, Кейт тоже это поняла – она по-прежнему улыбалась, но глаза ее были грустными.
– О’Нил, не стой столбом, тебя не украсят лентами! – Апдайк подтолкнул штурмана вперед. – Если ты сейчас же не пригласишь мисс на танец, это сделаю я!
После ссоры с господином Пелисье Стейн еще долго ощущал гнев, вскоре сменившийся невыносимой усталостью, поэтому решил не задерживаться в госпитале: какой в этом толк, если все валится из рук, каждая мелочь выводит из себя, а воздух в помещениях кажется душным настолько, что начинает кружиться голова? Часам к пяти он вернулся в дом Айворов, в одиночестве пообедал, а потом переоделся и решил прогуляться по городу. В конце концов, ничто так не возвращало ему душевное равновесие, как неторопливый променад.
Каким-то непостижимым образом ноги сами принесли его к Сомерс Гарден, и, привлеченный звуками музыки, доносившимися из окон, он подошел к зданию Резиденции и остановился недалеко от парадной лестницы. Трудно было признать, что происходящее за выбеленными стенами манило его: хотелось окунуться в пеструю суету бала, наполненную звуками скрипки и фортепиано, стуком каблучков по паркету, улыбками и многозначительными взглядами, сиянием свечей, запахом табака и ароматом свежей выпечки. За год до отъезда во Францию Стейн успел побывать с отцом и матерью на многих приемах и званых обедах в Эдинбурге, где развлекался и танцевал в свое удовольствие, еще не представляя, что его ждет. Да, сейчас он не отказался бы вернуться в привычный круг, вновь почувствовать ту беззаботность и легкость, которые наполняли его жизнь в прошлом… но, увы, слишком многое изменилось, изменился и он сам. Все, что теперь оставалось, это стоять в стороне и смотреть, как веселятся другие.
Его размышления оборвал цокот копыт и шум подъезжающего экипажа. Стейн еще не успел обернуться, как чей-то взволнованный голос окликнул его; повернув голову, он увидел выходящего из коляски мужчину с приятным, немного осунувшимся лицом, на котором расплывалась довольная улыбка.
– Доктор Норвуд! – снова воскликнул он, снимая печатки и протягивая ему руку. – Наконец-то я вас нашел! Удивительно: первым делом я заехал в госпиталь, но мне сказали, что вы отправились домой; я помчался к господину Айвору, но вас там уже не оказалось. И вот, потеряв всякую надежду, я еду сюда – и тут же встречаю вас!