Ближе к полудню даже в тени становилось настолько жарко и душно, что Кейт не раз пожалела о том, что не отправилась домой. Людей вокруг было мало: сидели под навесами ленивые, сонные торговки, спешили по своим делам привычные к такой погоде темнокожие слуги. Девушка свернула на нужную улицу, остановилась, чтобы немного передохнуть, и вдруг увидела впереди Маргарет, выходящую из своего маленького домика с ворохом полотенец в руках.
– Мэгги! – радостно воскликнула Кэтрин. И помахала рукой.
Каково же было ее изумление, когда маленькая миссис Броуди, заметив девушку, отвернулась, ссутулилась еще больше и засеменила прочь. Кейт на мгновение растерялась, а потом, забыв о жаре и о том, что благородным особам не подобает бегать, бросилась вдогонку.
– Мэгги! Мэгги, постой!
Но та, напротив, зашагала быстрее и юркнула за угол, пытаясь ускользнуть от нее, словно загнанный мышонок. Когда запыхавшаяся Кейт влетела туда же, в узкий проход между домами, она увидела, что Маргарет, уткнувшись лицом в стену, прячется за водосборной трубой.
– Мэгги… что с тобой? – тихо спросила девушка, подходя ближе. – Ты на меня сердишься? Я тебя чем-то обидела? Прошу, ответь, почему ты меня избегаешь?
Женщина молчала, и тогда Кейт, осененная внезапной догадкой, взяла ее за плечи и развернула к себе. Так и есть: синяк под глазом у Мэгги растекся и уже начал желтеть. Разбитая губа не кровила, но все еще выглядела припухшей. Еле слышно вздохнув, маленькая миссис Броуди спрятала лицо в полотенцах и пробормотала:
– Лиззи в тот вечер проснулась и заплакала… разбудила мистера Броуди, и он обнаружил, что меня нет дома. А когда я вернулась, он…
Кэтрин потрясенно слушала, а потом прижала к себе женщину, стала гладить ее по спине, по торчащим из-под чепца спутанным белым волосам:
– Господи, какая же я дура… – всхлипнула она. – Мэгги, прости, я поступила с тобой просто ужасно! Забыла о том, чем это может обернуться для тебя… думала только о себе и своих целях. Прости, пожалуйста, я не хотела, чтобы так вышло.
– Я знаю, мисс. – Маргарет подняла голову и улыбнулась, все так же по-детски доверчиво. – Вы хотели узнать, кто убил Келли Паркер, чтобы его повесили вместо того моряка. Это ведь хорошо, правда?
Девушка молча кивнула. Правда заключалась в том, что даже после рассказа Хупера она ни на дюйм не приблизилась к пониманию того, кто мог совершить убийство. Можно было смело подозревать любого мужчину, проходившего в то утро по улице мимо «Бочки» или выпивавшего с дружками внутри. Ну, не любого, а того, кого Келли неплохо знала и в ком было достаточно силы и злости, чтобы ее задушить. Да, это сокращает список возможных убийц, но не называет ни одного конкретного имени.