Возможно, она бы сдалась, если бы ее попросил Роберт. Но брат к ней не приходил – Мэри подозревала, что он вообще не знает, в каком она положении. Скорее всего, капитан занимался поисками убийцы, чтобы Хупера побыстрее выпустили из тюрьмы.
Снова раздался стук, и девушка, повернув голову, негромко спросила, кто там. Она все ждала, что услышит голос Кэтрин, но это опять оказалась Рамла.
– Мисс Айвор, – жалобно протянула она, – умоляю, спуститесь вниз! Вас пришел навестить доктор Норвуд!
Губернатор выглядел нездоровым: лицо посерело, глаза запали, руки то и дело подрагивали. Душевное состояние мистера Айвора находилось в еще большем упадке, и Стейн, посчитав его пульс и послушав сердце, был вынужден прописать ему успокоительную микстуру. Но собственные недуги не волновали старика: он переживал только о дочери.
– Что я наделал, доктор Норвуд! – сокрушался он. – Я так испугался за Мэри, что на какое-то время словно лишился разума! Я кричал на нее и вел себя, как настоящий тиран! Бедная моя девочка, я не должен был с ней так поступать. Лучше бы я отругал одну мисс Маккейн и посадил ее под замок – это стало бы хорошим наказанием и для Мэри. А теперь… моя дочь взаперти уже несколько дней, ничего не ест, и вода у нее, должно быть, закончилась. Что же мне делать, доктор? Я боюсь, что она погубит себя!
– Вы пробовали поговорить с ней?
– Разумеется! Но Мэри не желает со мной разговаривать. Она никого не слушает, даже мистера Пламмера. Уж как он убеждал ее, умолял, ради своей любви…
Стейн едва заметно усмехнулся. А потом предложил:
– Пусть служанка поднимется к мисс Айвор и скажет, что я хотел бы ее увидеть.
Губернатор с сомнением посмотрел на него, однако решил попытаться – вдруг повезет? – и позвал Рамлу. Женщине было велено передать Мэри-Энн, что к ней пришел доктор Норвуд, и служанка ушла, но очень скоро вернулась. Как и ожидал мистер Айвор, одна.
– Прошу прощения, сэр, – печально проговорила она, – но юная мисс ответила, что если вы беспокоитесь о ее телесном здоровье, то не стоит: она чувствует себя хорошо и в услугах врача не нуждается.
– Ну, вот, – вздохнул мистер Айвор, – и так каждый раз. Ступай к себе, Рамла.
– Подождите, – вдруг сказал Стейн. И замолчал, удивившись тому, что собрался сейчас сделать. Это было неожиданно даже для него самого. «Хочу ли я этого? – спросил он себя. – Правильно ли я поступаю по отношению к девушке? Не пожалею ли я о том, что решился на этот шаг?» Что-то внутри него еще сомневалось, приводя различные доводы против, но мудрое сердце на все три вопроса тихо ответило: да.