— Не могу, но не потому, что за ним там не будет должного ухода. А потому, что Лара непременно захочет ему помочь, вот прямо как ты, пригласить к нему лучшего лекаря, а то и забрать его с острова, ведь даже лекарю, если они мужчина, въезд на остров заказан.
— Я его мать! — снова встала Бри.
— А она считает себя обязанной помогать всем, кому может от имени королевской семьи.
— Да, эта чужестранка сильно подпортила её планы, — усмехнулась Бри. — Говорят, она рвёт и мечет. Ведь все считают, что эта девушка из пророчества. Принц серьёзно настроен сделать ей предложение. А Лара сама спит и видит стать его законной женой.
Если бы Макс не смотрел в это время на непроницаемое лицо королевы, он ничего бы и не заметил. Но при упоминании принца, всего на миг, на один короткий миг, оно вдруг преобразилось. Смягчилось, посветлело, но тут же снова застыло бесстрастной маской.
— Да, я видела её, — сказала она холодно, имея в виду Арину. — Но у меня, Бри, помимо больного ребёнка есть проблема и посерьёзнее. Это его доктор.
— Ангелы небесные, я и забыла, что он у тебя незаконно, — прижала руку ко рту Бри.
— И я, конечно, не позволю отправить его прятаться на плантациях, пока он нужен здесь твоему сыну.
Она встала и пошла к столу. Макс не задумываясь отодвинул для неё стул.
— Ты, кстати, выбрала очень неудачное время для визита, — краешками губ улыбнулась королева Бри, когда все заняли свои места за столом, — На острове эпидемия тропической лихорадки. Мы вынуждены временно прекратить торговлю и все визиты, чтобы болезнь не перекинулась на другие острова.
Она сделала паузу, а потом добавила:
— И лучше, если действительно хочешь помочь своему сыну, скажи об этом королю лично.
К семи ужин накрыли не на лужайке, а в большом павильоне в саду. Пышно украшенный зал с огромным столом внушал Арине страх. Стоя рядом с принцем и нервно оглядываясь на это помещение, пафосно украшенное букетами и канделябрами со свечами как на настоящем королевском приёме, она ждала огромную процессию гостей, слуг и сопровождающих, но леди Сирена вышла одна.
Она шла по выложенной розовым песчаником тропинке и первое имя, которое пришло на ум Арине, чтобы её описать — Грейс Келли. Та же элегантность, изысканность, аристократизм. И хоть Арина не помнила, как выглядела Грейс Келли в свои пятьдесят, это приталенное бежевое платье, уложенные волнами светлые волосы, белые перчатки — мать Ричарда не уступала супруге князя Монако ни по одному пункту.
Она царственно раскланялась с Ариной, сдержано поприветствовала сына, и первая прошла на крытую веранду под ненавязчивые звуки скрипок.