— Кажется, я уже согласилась… но на моих условиях. Сейчас я приведу примитива в чувство, и он самостоятельно уйдет отсюда. Мы все — потом.
Уннар с трудом разлепил веки. Глаза больно резнуло светом, он зажмурился. Да что ж такого сделал треклятый Миэлд, у которого неприязнь изрядно подпитывалась ревностью и воспоминаниями о том, как ему внезапно стало дурно в доме Лиссы?
Его пнули в бок, не больно.
— Эй.
— Я хочу поговорить с моим… примитивом, — твердо сказала Лисса, запнувшись перед словом «примитив», как будто хотела сказать нечто иное, — оставьте нас.
— Чтобы ты опять сбежала? — голос Миэлда неприятно царапал слух как камень по стеклу.
— Я не убегу. Оставьте нас, мне нужно проинструктировать этого человека.
— Это не человек, — усмехнулся Миэлд, — это животное, под которое ты легла как последняя шлюха.
Лисса промолчала, но под щекой заходили ходуном доски пола — визары один за одним выходили из комнаты. Гулко хлопнула дверь, и снова — пугающая, гнетущая тишина.
— Уннар, — позвала Лисса, — пожалуйста, открой глаза. Я знаю, что это больно, но придется потерпеть самую малость.
Он последовал ее совету. Огненные стрелы пронзили мозг, заставляя судорожно хватать воздух. Через мгновение что-то укололо кожу под волосами, затем еще, и еще. Ощущения были подобные тем, что испытываешь, погружаясь с головой в прохладный водоем. Волна холода медленно вымывала боль, силы постепенно возвращались.
— Так лучше? — спросила Лисса, — открывай глаза. У нас очень мало времени.
Он подчинился. Первое, что увидел, были простертые над лицом тонкие руки Лиссы, с пальцев струятся тонкие паутинки, пульсирующие светом. Потом только увидел ее лицо — неестественно бледное, с покрасневшими глазами, как будто женщина плакала.
— Я очень испугалась за тебя, — тихо произнесла она, — Миэлд… вот же припадочный, на сей раз почти преуспел. Поднимайся и слушай внимательно.
Лисса сложила пальцы в кулаки, и паутинки с легким, едва различимым шорохом втянулись под ногти. Уннар приподнялся на локте, лицо было покрыто чем-то липким — он непроизвольно вытерся ладонью и понял, что вымазан в крови. Собственной, которая, скорее всего, обильно шла носом.
— Как видишь, они меня не отпустили, — криво улыбаясь, прошептала женщина, — я вынуждена вернуться. Но я хочу, чтобы ты продолжил поиски. Возьми мой аэроцикл… Это то, на чем мы сюда приехали. Не смотри на меня так, аэроцикл — вещь неживая, управляется наклоном тела в седле. В общем, разберешься, у тебя ведь есть мозги… Там аккумуляторов еще надолго хватит. Так ты будешь перемещаться куда быстрее, чем на коне. Найди Тану, чего бы это не стоило, передай ей медальон…