девок, что отправляют постояльцам.
— Он разглядел твои глаза, Лисса. У тебя они светлые, а это большая редкость для степных женщин.
Она вздохнула и умолкла. Затем проворчала:
— Я не привыкла к столь длительным пешим переходам. Думала, будет проще. Но эта жара меня убивает. Голова болит.
— Знаешь что, — вдруг решился Уннар, — ты отдыхай здесь, только никуда не выходи. А я пойду, осмотрюсь, поспрашиваю… Может быть, кто-то видел Дей-шана и его рабыню. Нам очень повезет, если они направились именно сюда, а не сразу в Хеттр.
Последовавший вопрос поставил Уннара в тупик.
— Э-э, Уннар, а где твои соотечественники держат отхожее место?
— Наверняка ты найдешь его под кроватью, — невинно ответил он, направляясь к двери, — запрись на засов и никому не открывай.
— Спасибо за ценный совет, — хмыкнула Лисса и принялась выбираться с кровати. Уннар скользнул взглядом по подтянутой, худощавой фигуре, по плоскому, почти запавшему животу. Две белых широких полоски закрывали маленькую грудь и то, что ниже талии. Судя по тому, что Лисса не смущалась ни капли, за мужчину она его не держала — и это было даже хорошо.
«Не в моем вкусе, слишком тощая, да еще и визар», — мысленно усмехнулся Уннар и вышел. Дождался, пока за спиной звякнет засов, а потом побрел в обеденный зал.
* * *
Разумеется, ушел он только затем, чтобы дать своей спутнице возможность спокойно помыться, использовать глиняный горшок из-под кровати и немного отдохнуть. Он устал, едва волочил ноги, и более всего мечтал о той магической самонаполняющейся ванне, что была в доме Лиссы. Чистая постель тоже не помешала бы. Но брать разные комнаты все же было рискованно, и теперь единственная постель оказалась вне досягаемости. Мелькнула мысль — а не посетить ли ближайший бордель, чтобы там выспаться — но Уннар отмел ее как совершенно недостойную. Ко всему прочему, он еще и побаивался той заразы, которую можно было в борделе подцепить и которую потом не вылечить никаким припарками. И потому Уннар уселся за стол в углу зала, приказал принести кувшин вина и какой-нибудь еды, и принялся цедить сей божественный напиток, мрачно разглядывая редких постояльцев и тех, кто просто зашел отобедать или опрокинуть стаканчик.
Далеко не каждый мог себе позволить ночевать в «Черепе норника». Отребье селилось на окраинах, а здесь иногда останавливались вольные наемники и крестьяне. Мордобоя почти не случалось, все ж люди порядочные. В общем, скучновато было в заведении в послеполуденный час. Уннар понял, что начинает подремывать — а, значит, надо было подниматься и идти… Только вот куда? В самом деле, было бы неплохо разыскать тех, кто знает все обо всех в городе. В том, что такие люди имелись в Иллероне, Уннар не сомневался. Дело оставалось за малым.