— Ты балбес, Тив, — с нежностью сообщила Леяра и встала на ноги. Приблизилась и, прижав его лицо к животу, закопалась руками в шевелюре. От мужа крепко пахло горькой травой и потом, но это ничуть не смущало.
— Он самый, — согласился супруг и потерся носом где-то между ребер. Положил руки Леяре на талию и, пропутешествовав ими ниже, по-хозяйски огладил бедра. — Надо выгнать тебя, — простонал он. — Сил еще нет. Но так не хочется…
— Давай приду на ужин? — Леяра наклонилась и коснулась губами его макушки. — Клянусь не пользоваться твоей беспомощностью и не склонять к чумазым полукровкам.
— Приходи, — Тивой осторожно сжал ее ягодицы и слегка прикусил за живот сквозь одежду. — Еще дня три разрешаю строить из себя недотрогу, а потом я вернусь в нашу постель и затребую супружеский долг с процентами.
Леяра снова поцеловала мужа в макушку. Оторвала от себя и приподняла за подбородок его лицо. Наклонилась и бегло коснулась губами губ.
— Без тебя там холодно и хочется плакать.
Тивой ухмыльнулся и вернул поцелуй.
— Если моему хвостатику еще когда-нибудь вздумается плакать в нашей постели, то только от удовольствия. Обещаю.
Леяра кивнула и заторопилась прочь. Не хотелось, чтобы муж заметил, как сильно она рада его выздоровлению.
Тивой польстил себе, через три дня в спальню он не вернулся. Лекари запретили. Тело плохо восстанавливалось, и если руки еще подчинялись своему владельцу, то ноги пришли в себя далеко не сразу. Всю неделю Леяра ходила к супругу обедать и ужинать, потом они стали прогуливаться вместе по замку, и лишь утром двенадцатого дня драконица проснулась от настойчивых поцелуев. До завтрака оставалось еще немного времени, и Леяра, решив, что происходящее ей снится, подложила одеяло под щеку и перевернулась на другой бок. Муж не отступил: обнял за плечи и осторожно коснулся губами уха.
— Вставай, соня, — ласково позвал он, через одеяло поглаживая ее ягодицы. — Твоему господину разрешили посетить оголодавшую супругу.
Леяра открыла глаза и с сомнением уставилась на мужа.
— Делай, что хочешь, только не буди, — проворчала она.
Наследник ловчих рассмеялся. Посадил ее на кровати и обнял.
— Сейчас отправляемся завтракать, — не терпящим возражения тоном сообщил он. — Потом я иду заниматься делами, обещал помочь отцу. Но после ужина я весь твой.
— Боюсь, что к вечеру ты потеряешь крылья, — улыбнулась Леяра, с восторженным, почти девчачьим наслаждением, втягивая носом привычный аромат приправленной тмином кожи, — и единственное, что сможешь, — это полежать рядом.
— Пусть так, — Тивой бесцеремонно залез рукой под рубашку супруги и пощекотал левый сосок, заставляя проснуться окончательно. — Зато ты никуда уже не убежишь.