А он смотрел внимательно, так, словно мог через огромное расстояние рассмотреть черты лица Клэр, он пожирал ее взглядом, и Клэр почувствовала неведомое раньше ей тепло на сердце, имя которому надежда. Вдруг она понравилась бы ему? Вдруг? Вдруг он действительно видит ее, рассматривает ее лицо, ее губы? Вдруг?..
Прочь, прочь сомнения и жалость! Так угодно небесам…
— Эй, — крикнула она с капитанского мостика вниз, внезапно поддавшись неумолимо влекущему ее порыву. — Там, на корабле, есть один разряженный фанфарон… Оставьте его мне, не убивайте! Хочу поближе посмотреть в его подкрашенные глазки.
Клэр действительно этого хотела; образ незнакомца тревожил ее воображение, Клэр почувствовала, как дрожит от желания встать напротив него и посмотреть поближе в юное красивое лицо.
«Этого еще не хватало, — хмуро подумала она, понимая, что сама хочет проткнуть его сердце саблей, чтобы лично уничтожить странное, неведомое ей доселе влечение, чтобы погасить огненный взгляд прекрасных черных глаз, завороживших ее как глаза змеи — птичку. — Экая невидаль — расфуфыренный мальчишка! Да он титьку мамкину выплюнул, наверное, только на днях. Его и мужчиной назвать нельзя, наверное…»
— Как мы узнаем его, капитан? — крикнул кто-то из пиратов.
— У тебя на него встанет, — грубо ответила Клэр, и палуба потонула в скотском хохоте ее команды.
* * *
Абордаж начался неудачно; капитан и рулевой на корабле дракона не зря ели свой хлеб! Таран, который должен был разнести нос атакуемого корабля в щепки, только скользнул по борту, оставив совсем незначительные повреждения. Мешки с песком, выкинутые командой драконьего корабля, смягчили столкновение, и Клэр ругнулась, поминая недобрым словом и дракона, и его верных людей.
Чувствуя, как привычная боевая ярость кипит в ее крови, сливаясь воедино с ревущей толпой пиратов, обезумевших от предвкушения, ждущих первой крови, которая своим сладким запахом потопит остатки разума, Клэр выхватила саблю и, улучшив момент, со своих вант спрыгнула на палубу атакуемого корабля в числе первых.
— Нас ждет славная добыча! — прокричала она. Страха не было; сабля ее светлым узким лучом встречала выпады защищающихся, и Клэр охватил азарт — такой, какой обычно она испытывала, чувствуя свое полное слияние с командой, с морем, что ждет, когда ему достанется разбитое и разграбленное судно. В такие минуты она ощущала себя стихией — такой же неумолимой и смертоносной.
— Вон он, фанфарон! Живьем его брать!
Отчаянно рубясь сразу с парой защитников драконьего корабля, Клэр мельком кинула взгляд на капитанский мостик, располагающийся на юте; там, в окружении воинов, неподвижно стоял тот самый мальчишка, крепко сжав губы. Клэр видела, как стеклянно блестели его недобро прищуренные черные глаза, как он похлопывает большим пестрым веером о ладонь, зловеще и неспешно. Ярко-красная вещь тревожно вспыхивала в лучах утреннего солнца, и Клэр показалось, что прошла целая вечность, в течение которой веер ударил об узкую ладонь всего три раза…