Сумрак коридора ничуть не прогнал страх, напротив — лишь увеличил его. Я в нерешительности замерла, разрываясь между желанием пойти на кухню, вернуться в комнату или вломиться в покои эрцгерцога. Не от того, что питаю к нему особые чувства, а от того, что они ближе всего. Взгляд скользнул по белоснежной резной двери и замер на густом черном дыме, сочившемся из-под нее. Не сразу поняла, что дым имел не магическое, а вполне осязаемое воплощение. Почувствовался запах гари, а, когда прильнула ухом к двери — звук пожираемой огнем мебели. Дернула за ручку — заперто.
— Господин, — закричала я, и с силой постучала в двери. — Господин, откройте.
Запах гари усиливался. Дым медленно поднимался кверху, заполняя и без того плохо освещенный коридор пеленой тумана. Я отчаянно ломилась в дверь, изодрав кулаки в кровь, но никто не открывал. А что, если он задохнулся? Что мне тогда делать? Как и кому доказать свою невиновность? Да богиня с ней, с невиновностью, что мне делать без него?
— Господин, — взревела, ударяясь со всей силы плечом, не желая принимать тщетность такого сражения.
— Отойдите, — подоспел Джаспер и, применив магию холода, в один миг заморозил дверь, а потом разбил ее на мелкие осколки. Из соседних дверей, наспех накинув халаты, высыпало семейство Ламони.
— Что происходит? — взвизгнула герцогиня, но ее вопрос повис в воздухе.
Я надеялась, что господин Ренар кинется спасти дядюшку, но не тут то было. Мужчина отшатнулся от огня, прикрывая лицо и внутрь не спешил.
— Помогите же ему, — слезы текли по щекам, а сбежавшиеся слуги и племянник господина беспомощно смотрели, как на кровати, объятой огнем, не приходя в себя, погибает их хозяин. — Да что ж вы за слуги такие?
Не думая о последствиях, просто прикрыв нос рукавом ночного платья, я бросилась в объятия пламени.
— Лайнэ, нет.
В следующий миг кроме хруста горящей кровати и пыхтения пламени не было ничего…
По крайней мере, моя смерть будет такой же достойной, как и смерть батюшки. По крайней мере, я не сдамся без боя и буду бороться за того, кого полюбила всем сердцем.
Пламя обступило плотным кольцом, точно живое, не позволяя подойти к господину Ренару, недвижимо лежавшему на кровати. Огонь перекинулся на подол платья, больно кусал за ноги, а глаза раздирало от боли из-за въедавшейся в них копоти. Я уже не разбирала, куда иду и понимала, что спасти его высочество не получится, как вдруг все исчезло, и перед глазами всплыли картины воспоминаний, которых никогда не было.
Мы с батюшкой в странной комнате, в полированных янтарных стенах которой можно разглядеть собственное отражение.