— Доверчивое маленькое солнышко, — прошептал он, продолжая прижимать меня к себе. Под спокойную музыку его сердца, окруженная теплом сильных рук и жаром тела, я наблюдала, как стихия за окном успокаивается, а небо, прогоняя тучи, позволяет солнцу выйти на сцену и в полную силу показать Ренар Холлу свою блистательную красоту. Запорошенный снегом пейзаж тут же ответил миллионами сверкающих кристалликов и робкими стуками, которые становились все настойчивей. Я сначала не поняла, но, заметив сорвавшиеся вниз капли, восхищенно воскликнула:
— Капель, — подбежала к окну и с задором ребенка любовалась, как преображается пейзаж. Он превратил черные припорошенные снегом домики жителей в волшебный искрящийся город. — Красота-то какая, посмотрите.
И господин Ренар посмотрел… но не в окно, а на меня:
— Удивительная красота, — согласился мужчина и обнял меня со спины. Мы некоторое время стояли так и любовались видом, но потом я вспомнила о прочитанном в библиотеке пророчестве о последней снежинке.
— Господин Ренар…
— Эдвард, — поправил он. — Когда мы вдвоем, я хочу, чтобы ты обращалась ко мне по имени.
Это хорошо, что его высочество не видел сейчас, как глупо я улыбаюсь, и как сияют от счастья мои глаза.
— А вопрос? Я могу его задать?
— Ответ может оказаться не таким, как ты ожидаешь, — эрцгерцог утратил добрый нрав и ответил с привычной холодностью. Мне было жаль терять атмосферу почти бескрайнего счастья, но были вопросы, которые требовали ответа.
— То пророчество, о последней снежинке. Оно ведь не о вас?
— Это то самое прошлое, которое тягостно. И нет смысла его ворошить.
— Но, раз вы так пылко ищете ответ, — я освободилась из объятий и повернулась лицом к его высочеству, — значит оно не прошлое, а настоящее.
— Нет. Оно не обо мне, — холодно отчеканил эрцгерцог. — Что-то еще терзает ваше любопытство?
— Любопытство? Вы думаете, я слишком любопытна и только?
Взгляд мужчины говорил за себя.
— Я хотела предложить вам свою помощь, только и всего, — нервно ответила я и отошла в другую часть комнаты.
— Чем же вы можете помочь, графиня?
Неужели усмешка? Неужели произошедшее не было искренностью? Как он переменчив.
— Знаете, — гневно выдохнула я. — Раз уж вы сами меня толкали в жемчужный коридор, то наверняка вам известно, что я попала в ту самую комнату, и видела ту девочку, и знаю о ваших злодеяниях.
— Вот как? — холодно, почти со злостью ответил он, медленно и с опаской приближаясь.
— Что, меня вы тоже убьете, как ту несчастную женщину? — сердце дрогнуло. Глаза мага были холодными, пустыми, в них не было больше той боли. В них — бездна…