— Тем не менее, всего лишь слуга, — в голосе почудилась ирония, — до тех пор, пока оно у вас есть, я требую, чтобы вы его высказывали. Это ясно?
— Как день, господин Ренар, — я улыбнулась и вновь исполнила реверанс, наслаждаясь музыкой его слов.
— С чего лучше всего начать?
— Начать что?
— Греть душу.
— С улыбки. Попробуйте начать с нее.
Увы, но вместо этого господин Ренар поджал губы и, окинув меня с ног до головы о чем-то задумался. Я молча и терпеливо ждала результата его размышлений, однако им он не поделился, а развернулся и двинулся к выходу. У самых дверей эрцгерцог остановился и спросил:
— Значит, любовь, свадьба и дети?
— Все так, господин. Иного способа я не знаю. Да и нет его…
— Чушь несусветная. Отправляйся в мой кабинет и приберись там. Будет больше проку, чем от глупой болтовни.
Настроение господина — неуправляемая горная река. Сейчас она спокойная, почти недвижимая, кажется, что и вовсе застыла — так гладка ее поверхность, но за поворотом резкий обрыв и с тяжелым грохотом вода срывается вниз и скачет по острым камням. Так и господин Ренар. Сейчас кажется, что он почти уважает тебя, а через секунду разве что не оскорбляет. С другой стороны, какого уважения я жду? Ведь я всего лишь слуга. Слуга, осознавшая, что окончательно и бесповоротно пропала. И тем не менее, робкая улыбка никак не желала сходить с моего лица.
Я закончила уборку в библиотеке, свернула свитки, аккуратно сложила их на рабочем столе хозяина и отправилась на кухню. Судя по кристаллу, я была близка к тому, чтобы пропустить завтрак. Но, не успела выйти из библиотеки, как меня схватили за локоть и потащили за угол. Летиция, гневно сверкая глазами, прижала меня к стенке:
— Ну что, уже успела задрать юбки перед хозяином?
— Что ты себе позволяешь? — возмутилась я.
— Что ты себе позволяешь, — передразнила она. — Оставь свое показное благочестие. Строишь из себя невесть кого. Ты не леди, а служанка, вот и не забывайся. Оставь в покое Эдварда, тебе ясно? Он тебе не ровня.
— Признаться, не понимаю, о ком ты говоришь.
— Ты совсем дура?
— Летиция, если хочешь, чтобы наш разговор принес плоды, тебе придется изъясняться так, чтобы я понимала.
— Здесь и понимать нечего. Еще раз с тебя слетят трусы при господине Ренаре, и я за себя не ручаюсь, — она ткнула мне в грудь пальцем и гневно сопела.
— При всем уважении, — я аккуратно освободила свой локоть из захвата и, вскинув подбородок, едва сдерживала гнев. — Я не имею привычки заискивать перед господами и ни в чью постель не стремлюсь, меня своя устраивает.
— Правда? И где же ты ночевала? Почему тогда его высочество вышел из библиотеки довольный, а следом — ты с красными глазами и позевывая? Не книги же вы там читали.