В этот раз не стала повторять своих ошибок и сделала все, как следует: приборы морозных оттенков, начищены до блеска, никаких цветов, мятный чай остался холодным, как и оладьи с малиновым джемом. Управившись, я заняла нишу для слуг. Вскоре в столовую вошли эрцгерцог и Джаспер. Сердце дрогнуло, когда увидела его высочество. Осознание собственного недвусмысленного интереса заставляло все внутри трепетать. Зачем так некстати я погрузилась в томительную истому? Он же… холодный. Такой, что мороз по коже. Но с другой стороны, уверенный, сильный и… несчастный. Мне хотелось навсегда стереть с его лица печать печали, утешить, согреть. Лайнэ. Что за непозволительные мысли? Я устыдилась собственных дум и опустила взгляд.
— Где же цветы? — размеренными движениями расправляя салфетку и не глядя на меня, спросил эрцгерцог.
— Его высочество не любит цветы.
— Кто сказал?
— Вы, господин.
Он посмотрел на Джаспера, который переводил смеющийся взгляд с меня на дядю и, кажется, о чем-то догадывался:
— Ты себя хорошо чувствуешь? Щеки горят, словно от лихорадки…
От подобного замечания все лицо запылало огнем. Только бы не выдать себя. Если бы можно было спрятать лицо в ладони — так бы и сделала. Мне вообще хотелось стремительным ветром вылететь из столовой. Сердцу стало тесно в груди, было трудно дышать, а невообразимый холод замка уступил место необузданному жару. Я стерла проступившие на лбу капельки дрожащей рукой и едва удержалась на ногах. Стыдно-то как. Наверняка господин Ренар все понял…
— Пусть пришлют другую служанку, — холодно произнес эрцгерцог, нарезая оладьи.
— Н-нет, все хорошо, — заверила его. — Прошу меня извинить.
— Это не предложение. Гордон.
— Будет сделано, господин, — дворецкий положил перед эрцгерцогом утреннюю почту и отправился выполнять поручение. Внутри разливалась горечь обиды. Не справляюсь за завтраком, значит отправят на конюшни чистить навоз… Уже отправили. Мне предстояло кормить лаки.
— Сядь, пока мы ждем, — повелительный тон не допускал дискуссий, а потому я немедля опустилась на стул, стоявший возле стены, и смиренно ждала, стараясь не обращать внимания на испытующий взгляд Джаспера. Но он, словно издеваясь, завел тему, от которой мне стало еще хуже:
— Что заставило тебя изменить отношение к герцогине? Мне казалось, она тебе не интересна…
— Этому дому не помешает немного… тепла. А герцогиня мила и настойчива.
— Тепла? — Джаспер откровенно рассмеялся и, глотнув чаю, посмотрел в мою сторону. — Чувствуется чье-то влияние. Но я рад. Правда, рад. Ренар Холлу давно стоит сорвать печать забвения. На счет бала — великолепная идея. Уверен, герцогиня Ламони будет в восторге и произведет фурор.