Им больше не за что было биться.
— Яра, — убедившись, что я успокоилась, Свер решил действовать, — тебе нужно спрятаться.
— Зачем? — уставшей… пожалуй, я чувствовала себя очень уставшей, обессиленной и жалкой, но почти спокойной. Истерика помогла, голова больше не пухла от страшных и безысходных мыслей, в ней просто сделалось очень тихо и пусто.
— Мне нужно в деревню, помочь…
— Тебе нужно спину обработать, — перебила его я, — а еще Наи говорил, зелье, что мне Иви-нар дал — дрянь редкостная, после которой корежить может не по-детски. Если тебе внезапно станет плохо, то много ты не навоюешь. Зато умереть можешь легко, а я же не могу тебя потерять, я же…
Заткнулась я очень вовремя, не успев сболтнуть лишнего. Мозг еще плохо соображал и составлял такие словесные конструкции, за какие мне потом должно было стать очень стыдно. Сдержав неуместный порыв растревоженных чувств, я загнала поглубже все свои эмоциональные высказывания, благоразумно решив придержать их до лучших времен.
— Ты же что? — спросил Свер, которому оказалось недостаточно быть покусанным, ему еще и огорошенным признанием хотелось стать.
— Кого же я тогда доставать буду? А Рашис? Кто меня от Рашиса спасет, если он вернется? А ты тут помирать собрался, да как тебе это вообще в голову пришло?
— Не собираюсь я умирать, — возмутился он.
— Да? А в бой кто рвется? Ты же раненый!
В бой Свер уже не рвался, но вовсе не от осознания того, что может погибнуть, просто убоялся, что выживет и опять со мной встретится, и я ему его упертость еще припомню.
И по волчьей тропе идти я отказалась, уж слишком свежи были воспоминания о моей совершенно неромантической по ней прогулке. В одиночестве.
Потому до пограничной стены мы добирались долго. Три раза останавливались отдохнуть. Один раз у родника, чтобы напиться сводящей зубы, холодной воды и кое-как обработать спину очень хмурой, но такой послушной лапочки, покорно выполнявшей все мои требования. Потом у реки, где лед треснул, разошелся, местами освобождая доступ к воде, чтобы эту самую лапочку отмыть от крови, которую не удалось смыть родниковой водой. А потом просто так, потому что я устала, но Свер устал еще больше и просто не смог со мной поспорить. Тащить меня на себе он тоже был не в состоянии, а потому мы целых пятнадцать минут сидели под деревом. Я бездумно пялилась в одну точку, вожак дремал.
Страшнорылое чудище выскочило на нас очень неожиданно. Я даже испугаться не успела и встретила врага мужественно. Без визга.
Свер, пусть раненный и измотанный, умудрился разделаться с чудищем в две секунды.