Ещё чуть, и мужики, что расселись поблизости и с упоением уже в третий раз выслушивали историю позора первой девки на деревне, начнут петь мне заздравную. Я аж две кружки пива опрокинула на радостях, благополучно забыв о его мерзком вкусе.
Праздник, как водится, испортил муж. Серый вломился в харчевню, открыв дверь с ноги. Та шумно стукнула о стену, привлекая всеобщее внимание к вошедшему. Он был зол, мокр и несчастен. И одно другому никак не противоречило.
— Фроська!
Мои собутыльники многозначительно переглянулись, оценив вид тощего взволнованного мужчины с виноватым лицом и дружно захохотали:
— Да, великая ценность!
— На такого, чуть не доглядишь, все девки вешаться станут!
— Что ж косу? Голову сопернице открутить за такого богатыря мало!
Муж понял, что смеются над ним. Не удержалась от ухмылки и я: сейчас на него не позарилась бы и хромая векша. Но Серому выдержки не занимать. Углядев, что я жива-здорова, он тут же успокоился, отряхнул голову, разбрасывая серебристые капли, и степенно подошёл к быстро ставшему общим столу.
— Куда же ты запропастилась, душа моя? Всё утро тебя ищу.
Я фыркнула и отвернулась:
— Да вот, с друзьями засиделись с вечера, — последнее особо выделила, не стала ждать, пока ты с прогулки вернёшься, пошла отдохнуть. Ты, видать, ночью так и не явился?
Серый смутился и ответил кратко:
— Дела были. Пойдём, что ли?
— С чего бы? Я не мешала отдыхать тебе, а ты уж, будь так добр, меня не дёргай.
Мужики окрест замерли в ожидании разворачивающегося скандала. Как куры на насесте, честное слово! Но Серый и тут удивил. Зрители, может, и надеялись на то, что он обидится, силой уволочет супругу домой да поучит уму-разуму (если повезёт, то и не сходя с места поколотит), но не дождались. Уж что-что, а мнение зевак никогда оборотня не беспокоило. Хотя без представления никто не остался: Серый картинно рухнул на колени и обхватил меня за ноги.
— Прости горемычного!
Я опешила:
— Вставай, оболтус!
— Не встану, любимая! Хочешь, бей, а не встану! — Серый то ли лил слёзы, то ли хохотал, пряча лицо в моих коленях, — Прости бездаря! Виноват, как есть виноват!
— Уймись, ненормальный! — не выдержала я.
А Серый всё подвывал, иногда замолкая и прикладываясь к кувшину с брагой, чтобы промочить горло. Или чтобы ещё лучше отыграть сцену:
— Только не бей меня больше сковородкой, пожалуйста! Хотя бы не по голове, а то только-только в глазах темнеть по утрам перестало!
— Ты что несёшь?!
— Молчу, молчу, любимая! Я понял, сплю сегодня у крыльца на коврике! Можно хоть дерюжку подстелить?
Я уж и сама гоготала. Ну как на такого зло держать? Дитё малое, право слово! Подумаешь, чуть поцапались. Эка невидаль? Может, устал человек за день, а я на него налетела сразу.