Ради него. Ради себя.
Да, я испугалась. И как дурочка сбежала. Как и прежде. Бежать от неприятностей — даже возможных — это то, чему научила меня жизнь, и переучиваться оказалось очень больно.
Чем дальше я сегодняшним утром уезжала от столицы, тем хуже мне становилось. Пока я окончательно не остановилась и не сжалась от раздирающих мою душу и тело сомнений и осознания, что вот сейчас, прямо сейчас, я из-за прошлого, из-за всего того, что терзало меня долгие годы, готова растерзать свое будущее.
Поведение, навыки, корсеты — неужто это действительно то, из чего состоит Королева? Чего я боялась? Что не смогу носить правильные платья и говорить нужные вещи? Глупо бояться это человеку, кто у циркачей обучался метать ножи, а у старых пройдох — срезать кошельки.
Я вспоминала слова Вильяма и на моей душе становилось тепло.
Я смогу стать королевой для своего короля. Королевой, которой будет гордиться. И я сделаю все, чтобы народ Подоборья был счастлив. Также счастлив, как их король.
Пресветлая провела меня длинным путем. И не мне судить о его правильности; орнамент и переплетение судеб на бескрайнем ковре жизни был ведом лишь избранным и даже я могла распознать лишь отдельные кусочки.
Кусочки, что придавали мне уверенности.
Но сегодня, для того чтобы повернуть коня назад и поскакать в столицу, мне оказались не нужны знаки. Достаточно было любви и веры в возможное счатье, веры что нахлынула на меня светлым потоком, смывая неуверенность.
Меня вернула любовь, та любовь, что пряталась во мне и которой я, наконец, разрешила распуститься светом в своей душе. Меня вернуло понимание, что путь моей жизни был проделан ради одного — ради того, чтобы я сейчас стояла в Храме.
Я вздохнула и осмотрелась. Мы все чего-то ждали; тишину нарушал лишь отдаленный гул человеческих голосов да громкое, взволнованное дыхание невест.
К нам вышел Верховный Жрец. Он брал каждую из претенденток за руку и уводил в отдельную комнату, а, спустя какое-то время, возвращался за следующей.
И вот осталась я одна.
К этому моменту я уже едва ли стояла на ногах от переживаний. И готова была бежать как можно скорее куда угодно, лишь бы свершилась воля Богини.
Мы зашли в темное, полукруглое помещение, в котором кроме меня и Жреца не было никого. Куда же делись все невесты? Я недоуменно заозиралась в поисках дополнительных дверей, но ничего не увидела.
— Возложи свои руки на книгу, дитя. И слушай.
Жрец скрылся за одной из панелей — значит, другой выход все-таки был, — а я положила ладони на «Заветы», один из самых старых экземпляров, инкрустированный драгоценными камнями и золотыми завитками. И в этот момент в моей голове раздался женский голос: