Чем привлек к себе внимание.
— А, ты, — ухмылка придала старческому лицу жуткое, неописуемое сходство с черепом. Низкий, утробный голос, словно идущий из земных недр, пронял до костей — волосы на затылке встали дыбом.
— Сколько дней минуло. Сколько жизней загублено. А результат, меж тем, неизбежен. Сам скажи, стоило ли убегать, позорно прятаться?
— И стоило. И до сих пор стоит! — внезапно выкрикнула Варя, которую по-прежнему держали прислужники. — Можете пытать и мучить и проводить свои мерзкие ритуалы — Бог все равно спасет нас!
— Праведница, — Мастема остановился и обернулся к ней. Варя смотрела на него ни жива ни мертва, от истеричной дерзости не осталось следа. — Бог продиктовал правила: кого поймаем — наш, кого ангелы не сберегут — пропал. Я условий не нарушал, поэтому сейчас беру законное, честно заработанное. Отсюда следствие: никто никого не спасет. Смирись.
— Не верю, — выдохнула Варя.
Андрей и сам не желал верить, однако положение вещей свидетельствовало в пользу Мастемы.
— Что с нами будет… потом? — спросил он, чтобы отвлечь демона от сестры. Тот ответил не сразу. Неторопливо, со смертельно скучающим видом, сцепив перед собой костлявые руки, обтянутые сухой, морщинистой и тонкой, как пергамент, кожей, прошел между Белфегором и болезненной девицей с красными губами. Приблизился к столбу. Водянистые глаза со старчески желтоватыми белками впились в Андрея. Почудилось, будто пространство кружится, земля разверзается и сама преисподняя затягивает, заглатывает жертву в свою алчную, ненасытную утробу.
Андрей беспомощно дернулся.
— А ничего не будет, — наконец снизошел Мастема. — Пожует и выплюнет.
— Одного не пойму. Тебе дали власть над всеми духами злобы, оставшимися на земле, но вместо упоения единоличным могуществом, ты рвешься воскресить Аваддона — и получить конкурента!
— Справедливое замечание, — признал смертеподобный, поблескивая черным перстнем. — А тебе не приходило в голову, до чего скучны и предсказуемы люди? Одни и те же пороки, страсти, сомнения за тысячелетия набивают порядочную оскомину. Совращать все легче, уже и напрягаться не требуется: сами на убой идут. Скука.
— Думаешь, падший тебя развеселит?
— Аваддон — наше достижение, прорыв в борьбе с Всевышним, — узловатый палец ткнул вверх. — Мы победили, играя по Его правилам, нас не в чем упрекнуть, а значит, слабое звено во всей этой бесконечной трепологии о непогрешимости Создателя наконец найдено!
— Все в мире происходит с Его допущения, — сказала Варя. Она уже взяла себя в руки и говорила тихо, но твердо. В ее голосе звучала железная уверенность.