"Я все сделаю правильно. Все уцелеют и в итоге будут свободны", — решил Мариус. А решив, прохладно произнес:
— У меня есть встречное предложение, ваше величество. Думаю, мы договоримся.
Король едва заметно улыбнулся.
— Что ж, изложите, магистр. Послушаем.
Они дошли до конца дорожки и повернули обратно.
— В стенах Надзора содержится ценный пленник, сын повелителя из-за Пелены, — размеренно начал Мариус, — полагаю, он может и дальше содержаться у нас. Залог мира, так сказать.
— Фаэр желает содержать пленника в своем ведомстве, — мягко проговорил король.
"И тем самым полностью контролировать Сантора", — закончил про себя Мариус.
А вслух сказал:
— Но это невозможно, ваше величество. Этот… юный крагх… вернее, бывший крагх, он весьма опасен с точки зрения собственной магии. Пока я не разберусь в том, какой магический дар он получил после падения Пелены, и речи быть не может о том, чтоб переместить его в какое-либо другое место. Нет-нет, он останется в стенах Надзора и только там. Ради нашей свами безопасности.
— А как мы убедимся в том, что вы не лжете, и что он действительно там? — улыбка на губах короля стала шире — и одновременно холоднее.
— Вы, ваше величество, можете убедиться в этом лично, — чеканя каждый слог, ответил Мариус, — в любое удобное для вас время.
— Вы зовете меня посетить опасного пленника? — ухмылка людоеда.
— Он под моим магическим куполом, вам ничто не будет угрожать.
Флодрет усмехнулся. Покачал головой.
— То есть вы предлагаете отправить послов за Пелену, объявить, что у нас остается залог мира? А, возможно, имеет смысл потребовать, чтобы те, за Пеленой, признали меня своим королем?
— Боюсь, это будет слишком для них. И, боюсь, тогда даже ценный заложник их не удержит.
— Хорошо, — проворчал Флодрет, — мне нравится ваше предложение. Это… правда сын правителя? Наследник? Откуда он у вас?
— Мой предшественник его схватил, — честно ответил Мариус.
— Ваш предшественник не перестает меня удивлять даже после смерти.
Они помолчали, затем Флодрет остановился.
— Слушайте, мне нравится ваше предложение. И я не вижу ничего, что мешало бы держать этого… человека в стенах Надзора. Потому что — пока — я вам верю.
А Мариус смотрел в льдистые глаза короля, и в висках билось — как сказать Альке? Как? или не говорить? Тем, что он только что сделал — спасал ли он их обоих? Не поставил ли жизнь Авельрона под угрозу? Не навредил ли их с Алайной будущему?
Он сжал кулаки так, что ногти больно впились в ладонь.
Все, сделано уже. Назад не повернуть.
И что-либо изменить можно будет только по прошествии некоторого времени. И только после того, как разберется с теми странностями, что творятся с Авельроном.