— Вера! Нам назначили аудиенцию у Его Величества!
— Когда?!
— Сегодня! Следует явиться как можно скорее.
Я так и осталась сидеть на постели с открытым ртом. Они что, решили меня довести до ручки?
— Не волнуйся, с тобой поедем я и Тирс.
— Но… Я не готова! Не могу! И не хочу! Я… — я вскочила с постели и заметалась по гостевой комнате. Благо ее размер позволял.
— Мы поедем вместе, и с тобой все будет хорошо!
— Нет! Не поеду! — завертела я отчаянно головой.
— Не следует заставлять приглашать дважды, — возразила викартесса. — Его Величеству отказывать чревато. И мы будем рядом. Гареда!
Горничная, наверно, под дверью стояла. Как только ее позвали, вошла в комнату с нарядным платьем.
— Может быть, стоит надеть что-то скромнее. Все-таки день такой… — предложила я, смущенно рассматривая наряд.
— Ты цела, а значит, день чудесный! — возразила Эдалина. — Собираемся!
Я думала, викартесса для красного словца обронила, что Тирс поедет с нами. Однако она действительно заставила его поехать. Только не знаю зачем: в качестве наказания или устрашения злодеев?
Он сидел как на иголках и изо всех сил старался не почесывать лицо под маской.
«Зорро, блин», — закатывала я глаза, пытаясь сдержать смешок. Его холеные руки напоминали огромные лапы мясника, потому что были красными, с толстыми пальцами-сардельками. Также на опухшее лицо пришлось надеть большую маску, делавшую фигуру викарта непропорциональной. Этакое головастое чучело, болеющее чесоткой. И мало того, что Райскому было больно, ему еще было стыдно. Потому что красавчик аристократ ныне напоминал бомжа, покусанного блохами, но в дорогой одежде.
Когда вдали показались горчично-желтые башенки с черепицей кораллово- кирпичного цвета, я спросила:
— Что это?
— Императорский дворец, — просветила Эдалина. — Он облицован сатиабом, блокирующим магические атаки. Из него же делают защитные артефакты. Ливры любят щеголять брошами и кольцами с сатиабом редкого изумрудного оттенка. Простолюдины же довольствуются любым, который им по карману. Бусина непритязательного земляного цвета может равняться стоимости добротного каменного дома.
— Ничего себе! — заморгала я, прикидывая стоимость дворцовой сметы.
— Знающий человек с первого взгляда оценит величие резиденции миритийского императора.
Викартесса рассказывала и рассказывала, а меня все больше охватывало волнение.
«В этом мире не действуют законы Ньютона и Архимеда, не знают про молекулы, катионы, ток… Здесь властвуют магические законы. Я по здешним меркам не знаю элементарного! Дикарка! Заведи со мною речь — буду мямлить про погоду и наряды, а заикнусь о чем-то земном — посчитают сумасбродкой или сумасшедшей. Ну, что за мир?! И почему все произошло со мной?»