— Император Максильен в синем кабинете, — оповестил нас мужчина и отошел с дороги.
Мы шли по коридорам, одинаковым по своей красоте и помпезности. По пути я засмотрелась на цветущее деревце в кадке, источавшее приятный аромат, и не сразу заметила, что за мной наблюдают десятки глаз. От испуга вцепилась в руку рыжего.
— Сьдесь польно сьтатуатов, — пояснил он, но поздно. Уверена, у меня появился еще один клок седых волос. — Ты пьевыкнешь. А есе сьдесь ест зивуаы.
— Кто-кго?
— Живуары. Они тебе понравятся, — пояснила вместо сына Эдалина.
— Да? А звучит угрожающе.
— Это милейшие животные, — залепетала с восторгом она. — Добры и не пугливы. Их можно подозвать, погладить и покормить. Они просто невероятно милы!
— И невеоятно фкусны, — с каплей ехидства добавил Тирс. Викартесса, не ожидавшая от сына подвоха, кивнула. И только потом, спохватившись, покраснела.
— Поэтому, Веа, вам с викатессой не сьедует забьедать в юзное садовое кыло. Лучше ф павое. Там каусели, и много гостей.
— Тирс! — сердито нахмурилась Эдалина.
— Наш секьет, мама, узе давно раскыт. Чего только стоит ваша метамофоза при вчеашнем азговоре, когда вы вышли ис себя.
— Это ты вывел меня из равновесия! Вера, надеюсь, ты не боишься нас?
— Нет, — ответила я, однако Райский ехидно покосился, безмолвно припоминая, как я при виде его когтистой лапы съехала с кресла. — Просто это так удивительно. В нашем мире такое невозможно.
— В нашем тозе рьедкость, — добавил он. — И мы это не афишируем.
— Я поняла.
Пройдя несколько коридоров, поворотов и пролетов, мы оказались перед двустворчатой дверью. Входя, я думала, что это еще одна проходная дверь, однако мы вошли в комнату-кабинет, где в большом кресле сидел человек. Лет сорока, с большими залысинами, в рубашке и расшитом жилете. У его ног сидела свора больших голубых собак. Если бы не Тирс, потянувший меня за руку, забыла бы присесть в реверансе.
Здоровенные псины, размером с теленка, повели носом, замахали хвостами. Не знаю, их заинтересовал мой запах или двух оборотней, но вроде бы они настроены доброжелательно.
Во всем остальном кабинет был самым обычным. Был, пока взгляд не упал на небрежно раскрытую толстую книгу, лежавшую на коленях императора. Надо бы смотреть на Максильена с почтением и вниманием, но как, если невероятно притягивает взгляд чудесная иллюзия?!
Над страницами мерцала миниатюрная копия скал, покрытых дымкой. Ветер гнал полупрозрачные тучи. А над горными пиками кружили неизвестные мне создания, похожие на рогатых коз с огромными кожистыми крыльями и птичьими клювами. Почувствовав мой интерес, одна из них подлетела ко мне, застыла у переносицы. А потом раскрыла клюв и внезапно выпустила красное облачко.