И между тем, как я ощущал себя полным мерзавцем, на душе становилось спокойнее. Теперь я мог знать о Ней больше.
На второй день на работу спешить не стал. Честно поднялся на час позже, занялся спортом, доводя себя до состояния овоща. А все потому, что все мысли крутили вокруг того, как скоро поступит нужная информация.
— Нет, — отмахнулся я, направляясь в душ. — Это никуда не годится.
В общем, внезапные выходные не задались, а посему я таки отправился на работу, искренне ожидая, что косметический ремонт к тому времени будет закончен. Не такой там уж и большой ущерб…
Открыв дверь приемной, я погрузился в полную темноту. Окна оказались заклеены двойным слоем обоев, а из моего кабинета доносились странные звуки: топотание, шелестение, хохот, поторапливание.
— Быстрее, быстрее! — послышалось за дверью, когда я приложил ухо к двери. — Активнее крась, Петров. Давай, давай…
Резко дернув дверь своего любимого кабинета на себя, я замер на входе, едва не упав в обморок от резкого, пробирающего насквозь запаха краски.
— Что за?!.. — слов не хватало, чтобы описать эмоции, внутри зарождалась дикая злость. — Кто посмел?!
Пятнадцать студентов сдвинули всю мебель в середину кабинета, совершенно не аккуратно занавесили ее шторами из натурального шелка, белили стены какой-то мерзко-зеленой краской. При этом, сдирая дорогие итальянские обои!
— Так вы же сами ремонт просили, — отозвалась самая смелая. Рыжая полная девочка нервно хлопала глазками, перебирая ногами на месте, пыталась незаметно откинуть валик к ногам другого студента. — Вот мы и…
Глянув на заклеенное окно, я понял, что у этих малолетних гениев совершенно не хватило ума открыть окна, от чего пребывание в комнате было сравнимо с наркоманским притоном! Парочка парней с банкой краски уже и так еле стояли на ногах, странно улыбаясь.
— Кто. Берет. На. Себя. Ответственность?! — прорычал я на всю аудиторию, не получив никакого ответа. Все лишь вжались друг в друга, наверняка мечтала незаметно провалиться сквозь землю. Поздно!
— Я, — послышался робкой голос позади. В ушах стучал пульс, от чего я не сразу разобрал его, уточняя:
— Кто "я"?
— Ваша новая… кхем… секретарша. — резко развернувшись, я увидел Баеву. Ее кудрявые волосы были завязаны в две гульки, лицо измазано белой краской. Через тонкую белую кофту на пуговках прорисовывался лифчик и соски. Я резко одернул себя, переводя взгляд на позеленевшую "секретаршу". — Все ВОН! А ты, Баева, останешься.