— Давай, девонька, обмывай Голубку и сама искупайся. Спешить нам некуда. Я вот тоже погреюсь, — стянула она с ног подобие чуней, ёрзая на теплом камне, усаживаясь удобнее.
— Сюда не ходят из замка? — Кэйти скидывала с себя одежду.
— Я никогда никого здесь не примечала. Нехожено. Похоже, никто и не знает. Не знал до сих пор.
Наташа, погружённая в воду, лежала на неглубоком каменном дне, отполированном водой за века. Как давно она не испытывала такого блаженства! Дрожь приятной волной пробежала по телу. Руки Кэйти мягко скользили по нему, смывая липкую лечебную мазь, массируя, растирая напряжённые мышцы, расслабляя, унося в страну грёз и несбыточных фантазий.
Вода, скапливаясь под землёй, поднимаясь на поверхность из глубинных пород и слоёв земной коры, наделённая природным земным богатством, ласкала, пропитывая каждую клеточку уставшего тела, даруя ему облегчение и исцеление.
Старуха, удобно приткнувшись спиной к выступающему валуну, казалось, задремала.
Прошло достаточно времени, чтобы насладиться тишиной и покоем. Только шум воды да хлопанье крыльев птиц напоминали, что жизнь не остановилось, а только замерла ненадолго.
Ведунья зашевелилась. Настал час уходить из этого дивного оазиса, дарованного природой человеку для обретения здоровья и красоты.
Удивительно, но отмякшие волосы Наташи промылись, стали мягче и струились по плечам мокрым шёлковым полотенцем. Струп на макушке? Его она не нашла. Ноги тоже очистились и стали гладкими. Плечо не болело. Закрутив волосы полотенцем наподобие чалмы, девушка с помощью Кэйти вышла из воды. После купания исчезла усталость, ощущался прилив сил и бодрости.
— Ещё несколько дней и мазь не понадобится, — щурилась старуха, разглядывая иноземку. — Быстро ты идёшь на поправку. Никак, Всевышний решил вмешаться.
Всевышний… Как же! Без таблеток она не выжила бы. Наташа вздрогнула и поморщилась, вспоминая, как её выворачивало в подвале замка, крутило и корёжило в страшных судорогах. И только смерть казалась единственным спасением от чудовищной боли и сознания собственного бессилия перед людской злобой и ненавистью.
Назад дорога показалась гораздо короче. Всадники, решив, что им не обязательно плестись за ведуньей, ускорили шаг скакунов, и Наташа попала в избу быстрее её хозяйки. Она, не теряя времени, чувствуя головокружение, на дрожащих ногах походила по домику, цепляясь то за стол, то склоняясь к скамье. С головы съехало полотенце.
— Чёрт, — выдавила она из себя в сердцах, удивлённо приподнимая брови и хмыкая: — Я уже и говорить могу.
Отёк горла прошёл, боль в области гортани не беспокоила. Голос хоть и был ещё сиплым, но если говорить тихо, то получалось вполне прилично.