Он вытряс содержимое на накидку, откидывая сумку в сторону. Наташа отметила, что отделение под замком осталось вне поля его зрения. Подалась к графу, но он остановил её.
Герард с интересом перебирал предметы, словно ребёнок, попавший в лавку с диковинками.
— Что это? — вертел серебряную зажигалку ручной работы в виде деревенского домика с высокой крышей. Разъём прятался под крышей и для непосвящённого человека чикфайер выглядел цельным куском серебра, как сувенир. — Откуда у тебя это?
— Это вещь моего отца, — выдавила иноземка сквозь зубы. — Талисман. Оберёг.
Отложив зажигалку, Бригахбург переключил внимание на мобильник в кожаном футляре, со знанием дела осторожно его извлекая:
— Это что?
В глянцевой поверхности отразилось ясное небо. У Наташи защипало в носу. Она замялась:
— Бомба.
Его сиятельство молчал. Незнакомое слово звучало угрожающе.
Повисла пауза.
Монашка придвинулась ближе.
Надзиратели вытянули шеи.
Бруно неторопливо накручивал на палец длинный стебель пырея:
— Что?
— Господин граф, что это такое я скажу только вам и только наедине. И, пожалуйста, аккуратнее. Владельцу этой вещи не понравится, если она разобьётся.
Воцарилось молчание.
Графиня хмыкнула.
Все дружно посмотрели в её сторону.
Она пожала плечами.
Мобильник лёг рядом с зажигалкой.
Взяв ножницы, Герард удивлённо поднял бровь, но ничего не сказал.
Шариковую ручку подержал и отложил.
Таблетки в пластинах вызвали повышенный интерес. Перебрав их, глянув на просвет, граф буркнул под нос: «Тонкое серебро» и отбросил.
Ключи от квартиры особого интереса не вызвали, но каждый ключик был испробован на прочность.
Пилкой для ногтей мужчина провёл по пальцу. Дорожный набор с нитками энергично потряс:
— Что здесь?
— Нитки.
Зубная нить его не заинтересовала, как и тюбик с губной помадой, и косметический карандаш.
А вот блокнот Бригахбург даже понюхал, дивясь его тонким белым листикам, исписанным красивым женским почерком. То, что девчонка знает два языка, он уже знал:
— Это твоё? — Наташа молчала. — Ты обучена грамоте.
— Вашей письменности я не знаю, — подступила слабость. Кружилась голова.
Расчёска. Карманное косметическое зеркальце со сломанной застёжкой. Круглое, двойное, в хромированном корпусе с мелким цветочным рисунком ювелирной глазурью и вкраплениями стразов.
Герард, рассмотрев щель, ногтем поддел створку, раздвигая, едва не выронив зеркальце.
— Аккуратнее, — занервничала девушка. — Подарок.
Мужчина поднёс его к глазам. Перевернул, погладил пальцами стразы и стёкла.
— Смотри, — обратился к Бруно, — не серебро ведь. Лалы и адаманты.