Площадь погрузилась во тьму, настолько густую, что Анне стало не по себе. Она нащупала руку Эйра и получила в ответ ободряющее пожатие:
— Я рядом, Наири!
А барабаны, погаси огни, начали затухать, и вскоре их рокот напоминал шум прибоя где-то далеко-далеко. Ровный, тихий... И яркий звук цитры пронзил и тишину, и тьму — одновременно с первым звуком струны зажегся фонарь.
Крохотный огонек отвоевал у мрака немного пространства. Ровно настолько, чтобы осветить цитру и порхающие над ней руки.
В тишине звенели струны, пели, плакали и смеялись... И никто не заметил, как в центр площадки прошел человек. Он не двигался, пока музыка не подсказала: пора!
Вспыхнули огненные шары на концах шеста, закрутились, завертелись, сливаясь в желто-оранжевое кольцо. Оно словно катилось по белым плитам, взлетало вверх, превращалось в восьмерку и снова — в круг. А потом... Вспыхнули искры, разлетелись огненным водопадом, засыпали пол мерцающим ковром. Всего на миг, но это миг хахватил дух, заставил забыть обо всем.
Анна подалась вперед, завороженная движением артиста. Она узнала его — тот, что танцевал на канате там, на площади. И девушка с цитрой... Они понимали друг друга без слов, музыка и движения слились в одно целое, превратившись п потрясающий гимн огню.
Эйр смотрел не на артистов. Его вниманием завладела Наири. Чуть приоткрытые в восторженном вздохе губы, а глазах — отблески пламени. Сердце защемило от нежности и любви, хотелось любоваться на Анну вечно... но закончился танец и она постепенно пришла в себя.
Возвращение в реальность произошло не сразу. Отмерло и застучало сердце, дыхание вернулось в грудь, чтобы сорваться с губ легким вздохом...
А танцор уже лежал на земле, не смея взгляда поднять на Воплощенную Лилит. Его тело блестело от пота и кое-где загорелую кожу пересекали белые линии ожогов — прежде, чем подчиниться, огонь отчаянно сопротивлялся.
— Поднимись!
В свете вспыхнувших факелов выражения лица приподнявшегося мужчины было не рассмотреть.
— Подойди!
Он не посмел встать на ноги, так и полз по ступенькам, иногда опираясь на руки. Но близко к Наири его не подпустили — рораги скрестили мечи, запрещая приближаться.
— Отойдите! — Анне хотелось поговорить с артистом, да хотя бы в лицо запомнить. — Ты его пригласил? — шепнула Эйру.
— Видел, тебе понравилось его выступление.
— Спасибо!
А танцор уже распростерся у самых ног Анны.
— Подними голову, — она уже знала, что заставить его встать не получится. — Как тебя зовут?
— Тассан, Наири, да не оскудеет благословение Великой Лилит...
— Ты же уличный актер? Я видела твое выступление в городе, в день, когда вернулась из Северного Храма.