- Юрий Николаевич, а можно попросить разрешения выступить на этом концерте?
- Я думаю, особой проблемы не будет, но скорее всего твои песни так и так будут исполнять. Стоит ли повторять? Может быть, ты просто поздравишь со сцены с праздником и все?
- Эту песню исполнять точно не будут. Я привез новую. Но, повода спеть ее не было, а тут, я думаю, будет в самый раз.
- Новую? Тогда вопросов не будет. Пошли.
Центр был красиво расцвечен. Мы прошлись по театральной площади, посидели немного у фонтана перед Большим театром и завернули на Красную площадь.
Концерт собрал много народу. Кто-то подпевал, некоторые танцевали, кто-то просто бродил или разговаривал с друзьями. Поэтому фоном к концертным номерам стоял своеобразный шум большого скопления народа.
Мы подошли к эстраде и Юрий Николаевич провел меня за кулисы. Странно, но нас никто не остановил. Довольно быстро мы нашли администратора и Григорович сообщил ему о моей просьбе. Первичная реакция была, как и предполагалось, может быть лучше просто поздравить собравшихся с праздником? Но выяснив, что я пришел с новой песней отношение сразу изменилось. Мне предложили пройти к звукооператорам, договориться насчет исполнения музыки и как только, так сразу. Так и поступили. Дождавшись, окончания очередного номера, ведущие объявили:
- А сейчас сюрприз!
- У нас в гостях неожиданный гость. Вы наверняка все его знаете.
- Это автор песни 'Журавли'. Лидер группы 'Желтая субмарина'.
- Автор музыки к балетам 'Щелкунчик', 'Лебединое озеро', 'Иван Грозный'.
- Встречайте! Джин!
Я вышел на сцену и подошел к микрофону.
- Здравствуйте. Мы, не я один, а все мы, бывшие у вас на гастролях группы 'Желтая субмарина' и 'Корона' поздравляем вас с праздником Победы. Но, у нас в Корее в гости без подарка не ходят. Поэтому я привез вам новую песню. Принимайте.
Пошла музыка и я начал.
От героев былых времён
Не осталось порой имён.
Те, кто приняли смертный бой,
Стали просто землёй, травой...
Песня из фильма Офицеры
Песня закончилась. А площадь неожиданно затихла. Пропал тот самый шум толпы. Юрий Николаевич потом мне рассказал, что если на других номерах народ вел себя достаточно свободно, то тут услышав текст, как то подтягивались, поворачивались к сцене и замолкали, слушали.
Так и стоим. Я на сцене стою и молчу, и площадь молчит. И только немного погодя потихоньку стали аплодировать. Тогда я поклонился и пошел со сцены. А площадь продолжала греметь. И это было лучшей наградой.
...