— Я бы очень хотел Барби, — тихо признается малыш, а я буквально немею от удивления.
— Что? О, ну хорошо… Не все мальчики обязаны играть в машинки, — говорю стараясь чтобы голос звучал бодро. Но я ошарашена. С одной стороны, радоваться надо, что смогла хоть какой-то интерес со стороны ребенка завоевать.
И еще странно — мальчик до сих пор в постели. Как мне кажется, для ребенка это нехарактерно.
— Давай прогуляемся до магазина, где мы вчера были, и купим Барби?
И тут же жалею, что это сказала. Ян просил меня не покидать дом без особой на то нужды. Волнуется, что муж все еще преследует меня. А для меня тот страшный человек, его издевательства, его жестокость — словно и не со мной были. Я даже имя его с трудом уже вспоминаю… И лицо. Хочется думать, что Антон забыл обо мне так же, как я про него.
Но ребенок отрицательно мотает головой. Что-то не так, я все сильнее это ощущаю. Сажусь на постель, касаюсь лба малыша рукой — он раскаленный! В панике бегу на кухню, прошу Татьяну срочно найти градусник и вызвать врача.
Как назло, никто понятия не имеет какой номер у семейного доктора. Поэтому вызываю простую скорую, но ехать в особняк, находящийся за городом они отказываются. Прямо так и говорят — у вас столько денег, такси вызовите и сами…
— Один из соседей врач, я точно знаю, — вспоминает вдруг Татьяна. Мы к этому времени успеваем найти жаропонижающее, у сестры Самиры оказывается двое деток, и в сумке кухарки по случайности находится лекарство именно для детей. Саша от наших манипуляций начинает плакать, все громче. Его пугает что в комнате все больше народу и у всех паника.
— Так беги давай к нему! — шиплю яростно. Знает где врач и болтается тут без дела под ногами! Кажется, к этому моменту я забыла обо всем на свете — где нахожусь, о своих страхах, о стыде. Даже про Морозова забыла. В голове только отчаянное желание помочь больному ребенку. С которым всего-то пару слов сказала… а он стал как родной…
— Нет, я не могу, стесняюсь, что скажу-то… — начинает бормотать служанка, и я, вне себя от злости хватаю ее за руку и тащу из комнаты.
— Пошли! Я с тобой пойду, покажешь где он живет!
Бежать пришлось минут семь — пока пересекли территорию поместья Морозовых, ругалась про себя на чертово богатство, из-за которого мы только время теряем. Дальше вниз по улице, Таня вела меня коротким путем, а мне все равно казалось, что мы ужасно долго тащимся. Вот, наконец, калитка. Звоним в домофон, и я кричу как ошалевшая мамаша, что мне срочно требуется помощь врача.
— У ребенка высокая температура! Тридцать девять! Пожалуйста, помогите!