Лежа на полу своей клетки, Джувенел, стиснув зубы, пытался пережить боль, которую причинял ему зачарованный камень. Из него словно раскаленными щипцами вытягивали жилы, а его дар утекал сквозь пальцы. Когда все закончилось, и Камень Рикельма засверкал призрачно - голубоватым светом, напитавшись его силой, Таррел вернулся. Вырвал осколок из оцепеневших пальцев Джувенела и ушел, оставив его наедине с другими пленными.
Джувенел не знал, сколько пролежал без движения. Здесь, в сыром, скудно освещенном магическим светом подземелье, время не делилось на день и ночь. Он вообще не имел представления, сколько времени прошло с того момента, как его поймали наемники Венетри, но не сомневался, что не меньше нескольких недель. Время в заточении текло совершенно иначе, чем на свободе.
Венетри привлекал его дар, дар Скользящего, который они жаждали подчинить своей власти, и пресловутые Камни Рикельма должны были им в этом помочь. Если слухи, упорно ходящие среди Скользящих, были верны, то именно благодаря полученному от них дару и зачарованным камням, Венетри взращивали так называемых Детей Слияния — ассасинов Венетри.
Джувенел поднялся с холодного каменного пола, лег на деревянную койку, не уступающую по твердости и неудобству. Он давно свыкся с тем, что слово «удобство» потеряло для него всякий смысл. Оглядел руки: руны-татуировки потухли — стены подземелья не позволяли ему призвать на помощь рунную магию.
До ушей донесся звук отворяемой двери — тяжелой кованой двери подземелья. Джувенел бросил равнодушный взгляд в ту сторону, и тут же замер, пораженный увиденным. По каменным плитам шел Таррел, но он был не один. За собой он вел на цепи мужчину постарше Джувенела, высокого и поджарого. Наверняка очередной Скользящий — другие в этом подземелье не появлялись.
На лице пленного не было страха. Пусть он и был ведомым Таррелом, шел неторопливо и даже вальяжно, словно просто прогуливался перед сном. Джувенел медленно поднялся с койки и подошел к решетке так близко, насколько ему позволяли фиолетовые жалящие нити. Новоприбывший встретился с ним взглядом, и в то же мгновение Джувенел ощутил смутную, необъяснимую тревогу.
Таррел отпер свободную клетку напротив клетки Джувенела и со всего размаха зашвырнул туда Скользящего. Тот ударился о стену, но на его лице не отразилось ни ярости, ни гнева.
— Вы так одержимы своей жаждой власти, что не замечаете очевидных вещей, — насмешливо, будто дразня, заявил он. — Бездна уже вонзила в меня свои ядовитые когти, и от ее яда мне не спастись.
Таррел уже закрывал клетку, но слова пленника заставили его замереть. Заподозрив неладное, Венетри медленно вынул кинжал из поясных ножен. Джувенел не видел его лица, лишь спину. Но Скользящего, медленно поднимающегося с пола, видел отчетливо. И он был поразительно спокоен для пленного безжалостных Венетри.