Словно в подтверждение моих мыслей, стремительно приближался гул вертолета. Я, пригнувшись, бросился с открытого места к деревьям, мне оставалось шагов десять до ближайших деревьев, когда вертолет обнаружил меня. Длинная пулеметная очередь перекрыла рокот мотора, и фонтанчики красивой полосой отсекли мне путь к лесу. Прыжком я нырнул за ближайший валун и перевел дыхание. Сняв рюкзак, чтобы не мешал, я выглянул из-за камня. Очередь тут же прогремела, забросав меня мелкой каменной крошкой. Вертолет завис над площадкой, не решаясь сесть на камни, из открытой двери торчал ствол пулемета, который и прижимал меня, не давая высунуться, поджидая, когда подойдут остальные… Силой тут не возьмешь, так как он смотрит в оба глаза за камнем, до деревьев не добежать, перережет пополам, отползти тоже не удастся, метра через два он меня заметит, так как сидит выше, гранатой не достать, далеко… Думай, парень, думай.
Я достал из рюкзака свой свитер, одел на него куртку, на которую натянул кепи и, держа куклу в левой руке, а в правой рядом с ней автомат, высунул их из-за камня, как будто я собираюсь стрелять. Очередь в клочья разнесла мою куртку. Я уронил куклу, чтобы «голова» в кепи выставлялась из-за валуна. Со стороны можно было подумать, что смертельно раненый человек скатился с камня на землю. Очередь еще раз ударила в чучело: «Добивает наверняка!..»
— Ну, побалуйся напоследок! — прошептал я, вжимаясь в камень.
Вертолет стал подлетать ближе — то ли, чтобы убедиться, то ли высадить боевика. Я прополз и с другой стороны камня, прикрываясь пучком травы, осторожно выглянул. В проеме двери стоял крупный, бородатый мужчина в бронежилете, одетом прямо на черный пуловер. Повернув голову, он что-то кричал летчику, стараясь перекричать шум винтов. Лучшего момента не дождаться!.. Я поднялся над камнем, так как стрелять лежа было неудобно. Краем глаза бородач заметил движение и повернулся ко мне. Увидев направленный автомат, он круто рванул в мою сторону пулемет, но моя очередь раздалась на доли секунды раньше. Отброшенный пулями, я все же успел заметить, как его лицо смялось. Забрызгивая кровью кабину, он качнулся вперед, выпустив пулемет, и вывалился из вертолета, который тут же рванулся вверх…
Я лежал на камнях и ощупывал себя. Все, кажется, целое, только лицо иссечено каменной крошкой. Да, если бы не бронежилет, это был бы последний и решительный бой, Андрей свет Иванович. Две пули ударили мне в грудь и, отбросив меня, застряли в бронежилете. А если… Вертолет продолжал описывать надо мной круги, стараясь держаться на безопасном расстоянии. Глядя на него с опаской, я стал спускаться со склона, держась поближе к деревьям. Гул вертолета действовал мне на нервы, которые в последние дни были оголены и натянуты как струны. Я стал осторожен, как матерый волк, полагаясь, в основном, на шестое чувство — и это вновь спасло мне жизнь. Впереди показалась небольшая поляна, заваленная крупными валунами, и вот тут вновь зажегся красный свет опасности, который выручал меня не раз. Не раздумывая, я встал за вековой кедр, который скрыл меня от чужого взгляда. То, что за мной наблюдают, я всегда ощущаю, так и теперь интуиция меня не подвела. Метрах в пятидесяти за деревьями мелькнула и исчезла фигура бандита, который обходил меня справа. То, что за поляной тоже ждут меня, вопросов не было. Скинув рюкзак, который мне теперь мешал, я метнул, не глядя, через поляну гранату, и под прикрытием взрыва перебежал за другое дерево, откуда лучше было отстреливаться. Очереди из трех автоматов хлестанули по стволу, валунам. Я дал короткую очередь по боевику, который обходил меня, тот нырнул за дерево и ответил длинной очередью, не давая мне высунуться. Я метнул из укрытия в его направлении гранату и перебежал за другое дерево. Очереди рвали воздух, пули визжали над головой, удар по бедру заставил меня залечь за камни. Пуля ударила в рацию и, пробив ее, застряла под кожей, но заниматься ею было некогда. Охватив меня полукольцом, бандиты отжимали меня обратно к вершине, где негде было укрыться, и я стал бы легкой добычей.