Это место представляло собой почти ровную каменную площадку размером чуть больше моей комнаты, окруженную лесом. С нее открывался вид на пролив. Справа, на самом горизонте терялся в туманной дымке остров Кранирон.
Мы приземлились, и я скатилась по крылу на теплые камни. Щеки болели от широкой улыбки, я все еще не могла успокоиться и кружилась в танце, весело смеясь. Дракон наблюдал за мной несколько минут, а потом, окружил крыльями и подвинул к себе. Наклонился ко мне и ткнулся в живот горячим влажным носом, размером с мою голову. Ярко синие омуты глаз смотрели на меня, и я видела в них свое безумное от восторга отражение.
"Ты меня разбудила. Сокровище. Я твой вечный раб. преданный слуга и верный защитник. Ты - мое Сокровище. Теперь никто не посмеет тебя обидеть. Я всегда буду рядом".
Вдруг его очертания размылись, и вместо огромного дракона я стояла в объятиях... мужчины, покрытого перламутрово-голубой чешуей полностью.
- Я никому тебя не отдам, - сказал он голосом дракона и поцеловал меня.
Мягкие теплые губы нежно касались моих: сначала медленно и тягуче обхватили верхнюю, потом также нижнюю. И отстранились.
Я проснулась. Лицо Марка рядом. Глаза закрыты. Он словно задремал. Я опустила взгляд на его губы. Сейчас я видела только левую здоровую сторону. Смутилась и отвернулась.
- Маоли, вы проснулись? - тихо спросил Марк.
-Да.
- Сеанс уже закончился, но я не хотел вас будить. Идите на берег, переодевайтесь, я приду следом.
Действительно, доктора уже не было в кабине. Я немного размяла затекшие конечности и вышла.
Марк остался один и попытался привести мысли и чувства в порядок. Только что он поцеловал юную девушку без ее ведома. Он не смог справиться с соблазном. Чувства второй, только что обретенной половинки души были настолько острыми, что и свои собственные потаённые желания Марк выпустил на волю.
То, что он влюбился в эту маленькую девочку, Марк понял уже давно. Никогда ни к кому он не чувствовал такой нежности. Никому и никогда не приходило в голову жалеть его и защищать. Наоборот, все хотели быть под его защитой и покровительством. А она... Малышка, такая хрупкая, трогательная и ласковая, готова была, как истинная львица броситься на его защиту. Да, это оскорбило его, но и подкупило, заставило смягчиться.
Только что она лежала, доверчиво положив голову на его плечо, и все в черствой душе старого вояки переворачивалось. Он поцеловал ее. Не смог устоять. Он УКРАЛ поцелуй. Поступил подло и низко, но он не жалел. Пробовать на вкус ее губы было пьяняще приятно. Она не должна знать об этом. Ей стало бы противно, узнай она. что ее нежных губ касались его, изуродованные.