– Да? – обернулся тот. – Интересно.
Он взъерошил волосы и криво усмехнулся.
– Вот и мне интересно, что такого увидел в моей голове Эдуард, если сразу захотел с тобой встретиться.
– Завтра узнаем, – ответил рыжий. – Думаю…
Громкий стук прервал его на полуслове.
– Я открою, – сказал Этьен и направился к двери, а я наблюдала за движениями его сильного, накачанного тела и в который раз поражалась, как долго рыжему удавалось водить меня за нос. Вспомнился образ неуверенного очкарика-ботана, легкое заикание, наивность и беспомощность…
– Герцог? – возглас Этьена прозвучал напряженно.
– Добрый вечер, лорд Олдэни, – поздоровался стоящий на пороге лорд Сэливан. – Леди Лэрия, простите за это вторжение, – он скользнул взглядом по моему лицу и снова уставился на Этьена. – Позволите войти?
Рыжий неохотно отступил в сторону.
– Рада снова вас видеть, лорд Сэливан, – поторопилась сгладить возникшую неловкость и указала гостю на кресло. – Проходите, присаживайтесь.
Герцог вошел и огляделся по сторонам.
– Хороший номер. В разгар праздника достать такой непросто, – заметил он.
– Лорду Олдэни подвластны любые чудеса, – ответила я. – Он смог договориться, и мне выделили лучшие покои «Эстоля».
Так и было. Мой номер состоял из двух комнат – спальни и большой уютной гостиной, в которой вся наша компания проводила вечера. Правда, сегодня Лекс сразу после приема куда-то ушел, Карл не выходил из своих апартаментов, так что мы с рыжим остались одни. Ну, не считая Ричарда.
– Это было несложно, – небрежно заметил Этьен.
Выглядел он невозмутимым, и только в самой глубине его глаз мелькали тревожные синие искорки. Я уже знала, что они появляются, когда рыжий нервничает.
– Я не отвлеку вас надолго, леди Лэрия, – обратился ко мне свекр. Он прошел к креслу и сел, положив одну руку на подлокотник, а вторую – на стол. – Я привык ценить свое и чужое время.
Герцог слабо улыбнулся, и я впервые заметила, каким усталым он выглядит. Глубокие морщины, набрякшие веки, впалые щеки – сейчас, в свете заходящего солнца, лорд Сэливан показался мне старым и бесконечно одиноким. Я уже знала, что его жена умерла много лет назад, и герцог больше так и не женился, полностью посвятив себя государственной службе. Карл объяснил мне, что мой свекр – правая рука короля, без него не принимается ни одно решение и ни один закон. «Он что-то вроде нашего премьер-министра?» – уточнила я у Бергмана. «Скорее, он что-то вроде госсекретаря», – ответил тот. Что ж, Карл много лет провел в Штатах, и американские реалии были ему ближе и понятнее русских.